Я перевел взгляд с рабочих столов на то, что нас окружало. Позади, вдоль стен, сливаясь с тенями, стояли ряды серверных шкафов, их поверхности имели перфорироцию с многочисленными отверстиями, из которых лился тусклый, призрачный синий свет диодов. Я невольно сделал вдох в такт их пульсации — ритмичной, гипнотической, сопровождаемой едва слышным шелестом кулеров, напоминающим шум прибоя в раковине.
— Вижу, что тебе здесь нравиться! — раздался веселый голос девушки.
Я оторвался от созерцания окружавшего меня сплетения цифровых технологий с инженерными достижениями и увидел в самом центре её.
— Привет, — мой голос про звучал сипло из-за пересохшего горла.
— Привет Рэм, моё имя София. Рада видеть тебя в живую.
Глава 5
Передо мной стояла невысокая, щуплая девушка в белом лабораторном халате. Он был ей настолько велик, что через широкий воротник был виден обтягивающий серый комбинезон с тонкими черными проводами вдоль швов. Халат просвечивался каждый раз, когда испускаемый колонной свет падал на ее исхудавшую и хрупкую фигуру. Я усмехнулся, когда увидел у Софии похожую на свою стрижку — короткие, черные волосы такой длины, что складывалось впечатление, словно она совсем недавно сама подстриглась ножницами, либо где-то полтора месяца назад была совсем лысой.
Реальный возраст девушки было сложно угадать. По ее внешнему виду можно было сказать, что ей как двадцать три, так и шестнадцать. Ее миловидное, с азиатскими чертами, лицо выглядело усталым настолько, будто после нашего с ней разговора дочь профессора не спала, а только и ждала моего появления. Слегка узкий разрез глаз с темными кругами, высокие скулы, впалые щеки, тонкий, прямой и ровный нос с аккуратными губами в форме бантика. Бледная кожа, не видевшая свет многие месяцы, контрастировала со слегка изогнутыми к концу черными бровями.
Наши взгляды наконец-то встретились и здесь мое дыхание замерло! Левый глаз девушки, светло-карий, практически янтарный, был вполне себе обычный, а вот правый меня ошарашил. Он испускал слабое, едва уловимое голубое свечение, похожее на излучение синего фосфора. Радужка глаза состояла из прямых, серебристых микросхем с золотыми прожилками, похожими на шторки объектива камеры, отчего черный зрачок приобретал ровные грани и ярко выраженные вершины восьмиугольника. Я неосознанно увеличил зум и теперь, сощурившись, с пристрастием изучал микросхемы, каких я никогда не видел.
Лишь когда стоявший позади Вольдемар, сделал вид, что кашляет в кулак, я прекратил пялиться на девушку, поймав себя на мысли, что сейчас изучаю её удивительный имплант с помощью такого же объектива камеры, стоявшего в моем собственном шлеме, какой находится в ее глазу!
София, видимо так же изучавшая меня все это время, словно почувствовала схожее смущение, и мы практически синхронно отвели друг от друга взгляды, как стесняющиеся подростки. В воздухе повисла еще одна долгая пауза, в которой я ощутил себя довольно неловко. А единственное, что я привык делать, как блогер, когда ситуация требовала разрядки и нарушения звенящей тишины в пространстве — это трепаться.
Я заметил то, как София не выводит из-за спины правую руку. Присмотревшись, сразу же понял, что девушка нервно крутит между пальцев большую плоскую отвертку с красной, каучуковой ручкой. Должно быть этот инструмент довольно долгое время служил ей средством самообороны, раз она не могла расстаться с ней даже сейчас, когда любое проявление враждебности может быть воспринято незнакомцами в штыки.
— Подходящее оружие! — хмыкнув, я указал левой рукой на отвертку девушки, совершенно забыв, о висящем на ней Лешем. Парень забавно болтал ногами и руками, напомнив мне игрушку Вуди в машине отца.