Свободной рукой Ника попыталась пригладить пышную, вечно непокорную шевелюру, сбитую ветром, густо пахнущим гарью, машинным маслом и речной сыростью:
— У нас сейчас происходит исторический момент, вся наша Цитадель переехала на новое место, а точнее, отвоевала и зачистила этот клочок завода построенного у самой реки. Видите? — она чуть развернула камеру, показывая захваченную территорию. — Два огромных ангара, расположенных близко к друг другу, ребята, если честно, то вид у них конечно же внушительный, но увы камера не может передать всей их монументальности. А вот между ними, — тонкий палец девушки появился в кадре и плавно опустился вниз, — здесь асфальтированная площадка, которую сейчас наши люди очищают от мусора и трупов зомби. А вон там, за высоким забором с колючкой, — она указала на мрачные силуэты отдаленных высоток, — там находится центр города и как вы можете сейчас понять, мы находимся на достаточном расстоянии от них и при этом на с одной стороны защищает река, что в будущем будет облегчать нашу оборону. Мы только-только отбили все волны зараженных и теперь быстро завершаем установку баррикад.
Я подумала о том, что было бы здорово запечатлеть этот момент и так как самый главный блогер в данный момент отсутствует, то я решила снова записать в форме репортажа наши первые шаги на новом месте, — девушка отошла в сторону, к самому краю крыши, дабы показать, что происходит вокруг. В кадр попала бурлящая внизу деятельность. — Отсюда, с высоты передвижения всех этих людей могут показаться хаотичными, но все они действуют согласно плану!
Картинка приблизилась к земле. У подножия ангара, на котором стояла Николь, люди в разношерстной, но узнаваемой по нашивкам одежде с эмблемой Цитадели (антенна испускающая радиоволны в форме шестерней) возводили баррикады из всего, что выгружалось из поезда: сваренных между собой листов ворот от гаражей, крыш и капотов машин. Работа шла слаженно, под негромкие, но уверенные команды бригадиров. В кадре были видны следы недавнего боя: черные подпалины на бетоне и металле от коктейля Молотова, дыры от пуль, отрубленные конечности зомби, рваная одежда и темные пятна крови, которые некому было замыть. Струйки дыма все еще поднимались кое-где из-под тлеющих паллетов возле угла ангара и одежды зараженных, навсегда застывших в скрючившихся «башнях» из тел.
— Вот тут у нас находятся основные баррикады от зараженных, во-о-н, — она еще сильнее приблизила изображение, фокусируясь на группе людей с нашивками «III РУБЕЖ» на плечах. — Там вы сейчас можете увидеть ребят из третьего рубежа, которые трудятся над надежностью, укрепляют стены, ставят колья и натягивают колючую проволоку в несколько рядов, чтобы вся эта история не грохнулась при первом же серьезном напоре тварей, которые пока отступили. Ребята трудятся как муравьи, — в ее голосе прозвучало уважение. Она перевела объектив дальше, за линию забора, на полыхающее ярким оранжевым пламенем пятно огня, которое бросало длинные, дрожащие блики на темную, зеркальную поверхность реки. — А там, за периметром, пару часов назад было гнездо бешеных. Они обосновались возле небольших зарослей ивы, что сыграло с ними злую шутку, так как дерево послужило отличным топливом.
— Что вам еще показать? — тонкий, изящный палец Николь появился в кадре, указывая направление. — А вот здесь, сердце нашей обороны, непосредственно сам наш паровозик, который смог нас сюда доставить! — Камера показала мощный, покрытый свежими вмятинами и царапинами бронепоезд с огневыми точками наверху. Застывший как скала, он находился со стороны реки перед ангарами, перекрыв асфальтовую площадку подобно стене. — Как видите, мы решили использовать его не только как транспорт, но и как живую, дышащую сталью баррикаду. И знаете? Это решение принесло свои плоды! Нам удалось создать надежные стены гораздо быстрее, чем это планировалось! Паровозик стал отличной стеной и я уже выслушала с десяток предложений о том, что в будущем нам следует пригнать больше железнодорожных составов и сделать из них целую гряду стен! Эта прекрасная мысль, думаю передаем ее председателю и он доработает ее уже до четкого плана. — Николь плавно спустилась по внешней металлической лестнице ангара, продолжая снимать. Она прошла к поезду, ловко обходя кучи стройматериалов и ящиков с припасами, и засняла момент, когда из «штабного» вагона, шатаясь от перенапряжения и усталости, словно пьяная, вышла Эльвира. Лицо блондинки было бледным, под глазами — синяки от перенапряжения, звалось девушка разом постарела на пару лет, но ее глаза горели холодной, стальной решимостью.