Глот потирал виски. Единственная комната давила. Что ж, никто не обещал, что будет легко.
Кант лежал на полу и смотрел в потолок то с закрытыми глазами, то не мигая. О чем-то думал.
Кирилл казался больше обычного. Злился.
– И что ты предлагаешь?
Глот принял новую информацию нехотя, но к чему-то такому, кажется, внутренне готовился.
– Новое ограбление.
– Что?
– Наводка есть. Ребят, доверьтесь.
– Коля! Ко-оля! – Кирилл подошел к другу вплотную. – Нам повезло в прошлый раз. Нас могли посадить. Витю-актера, возможно бы, завалили, не сними он маску. Какого хрена?
– Такого. Ребята, поверьте, пожалуйста. На этом все, обещаю.
– Нет.
Кирилл развернулся и вышел из комнаты. Коля постарался его остановить, но его оттолкнули. Сильно. Впервые за очень долгое время, будто мелкую собаку.
– Кирилл, пожалуйста. Не сейчас.
– Именно не сейчас. Я сестру подставил. Больше не хочу.
– Не бросай меня…
– Это ты нас бросил на амбразуру! Не нравится правда? Что, опять на дуэль выйдем?
Коля посмотрел с ненавистью. Кант в удивлении раскрыл глаза и подумал над тем, что третий этаж, в принципе, невысоко. Коля с Кириллом уже дрались на мечах. Никто толком не знал, из-за чего, не все можно открыть другу. Они год почти не общались, примирялись трудно. И договорились не вспоминать о произошедшем.
– Я завязал с мечами.
– Когда мне глаз чуть не выбил? Спорта меня лишил?
– Что? Нет… Я думал, ты просто перестал заниматься…
– Сказал бы как есть, я бы тебя убил. Соревнования для меня закрыты, но я продолжал тренироваться. Так что давай, повторим. Мне есть что тебе сказать. Сволочь ты, Коль. Сволочь самовлюбленная.
Кирилл ушел. Никто не знал, что сказать. Коля упал без сил на диван-кровать и накрыл глаза предплечьем.
Разговор развалился. Ребята расходились. И что делать дальше – неясно.
Дверь в дом оказалась не закрыта. Лиза опять в творческом порыве забыла? Признаться, ограбление ее взбодрило, она вновь взялась за кисти. Снова пошли продажи картин.
Кирилл зашел в прихожую и щелкнул замком. Снял обувь, стянул промокшую футболку. Дверь в спальню сестры была закрыта. Он постучал.
– Да, Кирюш, заходи.
Кирилл замер. Она его никогда так не называла. Открытая дверь…
– Выйди, пожалуйста, тут надо помочь.
– Не могу, Кирюш. Я занята, вдохновение пришло.
Тебя ждала кое-что показать, заходи. Я в самом пекле.
Дверь резко раскрылась, и в грудь Кирилла прилетел удар ногой. Человек был одет в черное, нижняя часть лица скрыта балаклавой, в руке полицейская дубинка. На поясе пистолет в кобуре. Кирилл не упал, но пошатнулся.
Спальни Кирилла и Лизы находились напротив друг друга. Сестра закричала, чей-то голос велел ей заткнуться. Напавший попытался ударить, мимо. Кирилл отбежал в свою комнату. На книжном шкафу лежал меч, полуторник. Не острый, но железная палка есть железная палка.
Человек в черном не успел сориентироваться, как между глаз его ткнул мощный эфес. Противник упал, Кирилл побежал к Лизе. Разъяренный, полуголый, волосы будто вздыбились. Дух Тайги.
Второй растерялся. Он наматывал длинные волосы Лизы на кулак, упирая дубинку в горло девушки.
Лиза отлетела в стол, вскрикнула, а мужчины начали драку. Этот оказался умелее товарища. Он пытался достать пистолет, Кирилл тут же бил его по руке, тот отпрыгивал, но никак не мог справиться с кобурой. Бились страшно, рьяно, как звери. Человек в черном уворачивался от прямых ударов, где мог – отбивался, хотя размеры оружия и физика были не в его пользу. Кирилл взял меч двумя руками и начал наносить удар за ударом, внимательно наблюдая за ключицами врага. Тот сделал несколько шагов назад, понимая, что почти уперся в стену. На полу лежали разбросанными книги, кисти, коробочки-шкатулки и прочий хлам вчерашнего подростка.
Кирилл замахнулся, и вдруг боль пронзила левую кисть. Отпрыгнул, сориентировался, понял, что пальцы не шевелятся. Раздробил? В колено прилетел удар ноги в берце. Еще один удар – меч упал на пол. Кирилл взревел и схватил дубинку в полете, надвинулся и с размаху ударил незнакомца головой. Нокаута не было, хотя кровь и хлынула из-под съехавшей маски. Ошарашенный противник упал возле Лизы. Отупело смотря на Кирилла, он потянулся к кобуре и почти вытащил пистолет. Но тут древко кисточки влетело в его глазницу, неглубоко, но фатально. Человек вскрикнул, заорал, забился. Кирилл немного остолбенел, глядя на державшую в руке кисточку сестру, но опомнился и ударом по затылку успокоил несчастного. Вернулся, хромая, в свою комнату. Отобрал второй пистолет.