– Как ты могла? – упрекал внутренний голос. —
Анализ крови, вообще-то, каждый год надо делать. Просто чтобы ты знала. И УЗИ. Тогда бы онкология-то и выявилась. Тогда бы ее успели вылечить. А теперь не успели. Ты не успела.
– Заткнись… Заткнись! Не я Тосю убила, а лимфома!
Наглотавшись транквилизаторов, Зоя лежала в отупении на кровати и думала про лимфому. Люди тоже умирают от этого. В таких случаях говорят: сгорают. Она никак не могла понять: как получается, что тело само себя убивает? Зачем и с чего вдруг лимфоциты начинают расти и делиться, уничтожая все вокруг? Зоя видела картинки в интернете – лимфоцит похож на шарик с ворсинками. Он плавает в крови и поглощает бактерии. И раковые клетки. Зоя представляла, как шарик начинает расти, распирать сосуды и пожирать все, что видит на своем пути, а потом заглатывает Тасю целиком. Мысли вызывали жгучую, бессильную злость на тело и того, кто его придумал. Эти сплетения кишок, желтый жир, торчащие волосы, вонючий пот, желеобразные мозги, слизь – как и зачем душа, если она есть, помещается в омерзительной оболочке? И почему умерла именно Тася, а не убийцы, насильники, педофилы? На остановке сидят алкаши. Зачем им жизнь, думала Зоя. Чтобы пропивать ее? Почему они не умирают? Сквозь ватные, тяжелые, густые мысли плыл лимфоцит. Он обтекал их, как слизень. Затем выплыл и, причмокивая, пожрал алкашей. Те послушно тромбовались в лимфоцитовое нутро. Зоя лежала и ждала, пока он не подомнет под себя и ее безвольное тело.
Тасина миска врезалась в пространство. Не в силах видеть ее, Зоя затолкала Тасины вещи поглубже в шкаф. Но все равно вздрагивала вечером – забыла покормить! После вялых попыток работы Зоя вышла на улицу и отправилась на пустырь. Руки были непривычно свободны, и Зоя с раздражением затолкала их в карманы. Оглядывалась с недоумением: зачем деревья? Зачем что-то растет? Зачем теперь эта тропинка?
– Ничего, другого заведешь! – махнула рукой тетя Галя, увидев Зою без Таси.
– Не заводи больше животных, раз такая нервная, – пробилась мама в каком-то мессенджере.
– Если бы вы любили ее больше, чем были ей недовольны, то угрызений совести не было бы, – писали на форуме.
– Почему забирают лучших? Ведь даже невозможно вспомнить, что он в жизни сделал что-то не так. Как он всех любил!!!
– Это же не человек, а животное, прикормленный хищник. Пусть и дрессированный вами, но все же.
– Это не обесценивание, разумный подход к делу.
Как бы кощунственно ни звучало, но никакой ужасной трагедии нет. Это жизнь… Если вы каждый раз будете рвать себе сердце, то ничего хорошего из этого не выйдет. Относитесь по-философски.
– Эта боль на всю жизнь, только она трансформируется со временем, вот и все. И ни хрена время не лечит…
– Ты лучше мужика найди себе! Женщины вконец с ума сошли! Ей легче переспать с кобелем, чем с мужиком!
– Когда хожу по нашим местам, всегда смотрю на небо и говорю с ней.
– Собаки уже нет, душа ее радуется в собачьем раю. По кому страдаете?
«Есть ли в раю собаки?» – подумала Зоя и на следующий день пошла в церковь. Это был обычный псевдобарочный храм, выстроенный в двухтысячные вместе с микрорайоном. Внутри, несмотря на чинное окружение, оказалось суетно и душно. Зоя не знала, что делать. Постояв немного у входа, купила свечку. Опалив ее снизу, поставила в ямочку и закрыла глаза. Как молиться?
«Дорогой Бог, пожалуйста, если Тася… Если ты… Если Тасина душа там, позаботься о ней, пожалуйста».
Зоину молитву прервала расторопная служительница, снимавшая огарки.
– Можете еще записку написать, – предложила она. – Напишете? Вон там, смотрите. Вам по кому? Близкие?
– Да я не знаю, можно ли, – замялась Зоя. – У меня собака умерла.
Из полумрака на Зою уставились глаза служительницы. На фоне скорбных иконописных ликов ее лицо выглядело резким и заостренным. Ничего не сказав, она прошуршала юбками и скрылась в другом помещении. Зоя выдохнула и села на скамейку, рассматривая золоченый алтарь. Через минуту откуда-то выскользнула темная фигура священника, за которым семенила свечница.
– Ставить в храме Божием свечи за животных нельзя.
– Почему нельзя?
Священник помялся.
– Не положено – нет души у них. Животных в раю не будет. Потому ставить свечу за упокой животных нельзя – это бесполезно и оскорбительно для Бога.
– Это глупость! – гаркнула служительница, прихлопывая Зоину свечу, как муху.
– Господь же вас призывает ко встрече с ним, а не с домашними любимцами. Грешно.
– Грешно! – вторила служительница, отдирая свечу.
– А куда же она девается после смерти? – спрашивала Зоя, опять теряя под собой скамейку и пол.