Когда тот боец, что бросил в кузов гранату, запрыгнул после взрыва в кузов, то увидел, что последний из охраны лежит в кузове раненый в правую руку и, зажав её левой, плачет. Боец направил на него автомат и крикнул: «Хенде хох!» Раненый посмотрел на него и сказал: «Ты кажы мени по-руськи, я нэ немыць. Я украинэць». Партизан говорит ему: «Ах ты, гад, а зачем же ты в нас стрелял?» – «А мэни все равно: як вы мэнэ нэ вбьетэ, так нимцы всэ одно вбьють».
Мы стащили его с кузова, и я спросил: «И до каких пор ты собирался в нас стрелять?» Он ответил: «Та стрыляв бы, поки патронив хватыло б».
Он оказался таким же бывшим военнопленным, каким был и я со своими товарищами. Они так же выходили из окружения и их, как и нас, сдал какой-то командир-предатель. Немцы запугали их, сказав, что Сталин приказал своих солдат, побывавших в плену – расстреливать без суда и следствия, и они сдались на милость врагу. Но между власовцами и бандеровцами была существенная разница. Первые попали в плен и остались в, так сказать, «освободительной армии» по принуждению. Они знали, что обречены, но против нас особой злобы с их стороны не чувствовалось. И среди них были и русские, и грузины, и белорусы, в общем, все те, кто был призван в Советскую армию. А вот бандеровцы ненавидели нас лютой ненавистью, и их отряды были сплошь из западных украинцев. Они отличались диким зверством. Белорусские сёла сжигали дотла. Не жалели ни старого, ни малого. Партизан или членов их семей, попавших к ним в лапы, изощрённо пытали, а потом либо вешали, либо сжигали живьём, закрыв в сарае или хате.
(продолжение следует)
Знакомство с авторами
Александр ШУРАЛЁВ
Александр Михайлович Шуралёв – профессор кафедры русской литературы БГПУ им. М. Акмуллы в Уфе, доктор педагогических наук, член Союза писателей России, автор книг и статей по литературоведению, сборников стихов, поэтических публикаций во многих московских литературно-художественных изданиях («Дружба народов», «Литературная газета», «Литературная Россия», «Литературная учёба», «Московский год поэзии», «Наш современник», «Роман-журнал XXI век», «Юность» и др.).
Лауреат ряда международных творческих конкурсов.
Живет в г. Уфе.
Знакомство с автором
1. Расскажите, что стало причиной Вашего прихода в литературу? Какими были первые опыты?
Мой папа был учителем музыки. Учителем от Бога. В детстве он прочитал мне много сказок и спел много песен. Он умел это делать так, что я не просто слушал, а ощущал чудо слияния звука и смысла. У мамы было удивительно тонкое поэтическое мировосприятие и красивая, по-настоящему народная речь. Всё, к чему прикасались её поистине золотые руки, превращалось в изумительное произведение искусства. Это истоки моего вдохновения. Первый стишок я состряпал, когда учился в четвёртом классе. В последующие годы стихи вырывались наплывами. То заштормит, а то полный штиль. И хотя у меня не было недостатка в публикациях, долгое время в «штормовые» периоды то, что волна настроения приносила и выплескивала на берег, было всё-таки не совсем стихами, а чаще всего незамысловатой словесной накладкой на сочинённую мной музыку. Беда закалила и отточила мои стихи. Когда наступили чёрные дни утраты самых близких мне людей, стихи не бросили меня, пришли на помощь, поддержали и отчасти утешили. Поэтому и я не вправе их бросать, хотя неоднократно пытался это делать. Но проходило какое-то время, и они, забыв обиды, снова стучались в мою дверь, и я не мог не открыть. Когда начинаешь писать, то не знаешь даже, какой и о чём будет следующая строчка и, вообще, получится ли из этого смутного, но неотвязчивого желания, которое начинает колобродить внутри и требовать выхода, что-либо путное…
2. Кого можете назвать своими литературными учителями?
Понятие «литературный учитель» многозначно. Во-первых, для любого пишущего человека, если он стремится к совершенствованию, литературными учителями должны быть писатели-классики. С этой точки зрения я с детства учился и по сей день учусь у А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, В.В. Маяковского, А.А. Блока, С.А. Есенина, Б.Л. Пастернака, Н.А. Заболоцкого, А.Т. Твардовского, А.А. Вознесенского, Ю.П. Кузнецова… Во-вторых, литературная учёба предполагает непосредственное общение в качестве подмастерья с писателями-современниками. Моё поэтическое становление происходило во многом благодаря требовательному и доброжелательному вниманию ко мне народного поэта Башкортостана А.П. Филиппова (1932–2011). В-третьих, важное значение для роста поэта имеет жизненный пример близких людей, которые, даже не будучи писателями, способны задавать пишущему человеку планку нравственной высоты. Для меня это светлая память о моих любимых родителях.