– Я бы вам помог его навалить, – говорю я неуверенно, – но боюсь заразиться… Вы, вон, в перчатках… А снести на носилках – помогу…
Они протащили его в двери кое-как и поставили носилки на крыльцо.
– Вонища… обо…… – сказала озабоченно одна, поменьше, поусталее. И пока не вышел врач, успела раздражительно рассказать мне, что он притащился с той стороны Волги, из села. Жил там без документов. Переехал на пароме, дожидался приема у терапевта, врачиха закричала: вы знаете, что у вас открытая форма, а сюда идете… Немедленно в инфекционное отделение!
Он вошел в этот пустой бетонный двор, поднялся по крутым, узким ступенькам, нажал на черную кнопку звонка… И у него кровь пошла горлом… С диванчика, куда его усадили, упал – и готов!
Я не запомнил его… волосы, как прошлогодня трава, серая кожа – пустота вместо лица. Точно и не было у него лица – а сначала, сразу – вся жизнь чужой души кругло, законченно коснулась меня. Потом вижу: теткам-то не снести такую тушу с крутых ступенек… Машина подошла, шофер снизу смотрит выжидательно…
– Вы вдвоём беритесь сзади, а я спереди, – сказал им решительно. И, перешагивая через яркие, так и не тускнеющие росплески, стащили носилки с ним к машине…
Укол сделали, тороплюсь на работу. И еще неделю приходил сюда, всё посматривал: кровь смыли, потускнели пятна, но различались… И вспоминал, как мой отец на Колыме лечился. Как шел по зоне, а на столбе висит удавленник, самоубийца, перерезал веревку, обыскал… нашел ложку и корку хлеба… корку тут же съел, а его оставил: подберут… Я с детства удивлялся на эту картину и будто чувствовал вкус той противной, мертвецкой корочки во рту… А теперь я сам перешагиваю через росплески туберкулезной крови. Говорят: эпидемия, много таких… И никого это теперь не удивляет.
Стоят жаркие, солнечные дни. Вокруг, за Волгой, ходила гроза, собирались светящиеся, теплые облака в высоте, но дождя так и не принесло… Очень хорошо, празднично в природе. И уже в памяти только и осталось, что лицо у него – пустое, как пусты для меня и не представляемы лица погибших… ну, хоть в битве при Херонее вокруг Александра Македонского в 338 году до нашей эры, или же лица попавших в засаду с князем Святославом под Доростолом в 971 году. Безлики они, как и доходяга на «Юбилейном» или Хатаннахе, что не дошел до леппункта: упал и вмерз в горушку – только весной вытаял, нашли; как и удавленник – с корочкой хлеба в кармане. А ведь они тоже были – плотью, глазами, кровью, болью – кучки мягкие в тряпье, как и туберкулезник из заволжского села… Судьба всех нас одевает одинаково, будто в тот, колымский полушубок после покойника.
30 марта 2020 г.
Литературный процесс
Собств. инф. Узоры дум Седагет Керимовой
«Дум моих узоры» – так называется новая книга известной лезгинской поэтессы и общественного деятеля, заслуженного работника культуры Азербайджана Седагет Керимовой, только что вышедшая в свет в Баку. В сборник вошли стихотворения, переведенные на русский язык с лезгинского и азербайджанского.
Открывает книгу раздел под названием «Преврати меня в орла». Все пятьдесят с лишним произведений, помещенные автором в этот раздел, перевел известный русский поэт и переводчик, сотрудник российского литературного журнала «Парус» Евгений Чеканов.
Редакция журнала сердечно поздравляет Седагет Кайинбековну с выходом в свет нового поэтического сборника и желает ей доброго здоровья и активного творческого долголетия. В своем августовском номере «Парус» публикует первую подборку стихотворений С. Керимовой из книги «Дум моих узоры».
Литературоведение
Юлия СЫТИНА. И. А. Есаулов в большом и малом времени
К 60-летию Ивана Андреевича Есаулова
Ивану Андреевичу Есаулову не раз случалось обронить фразу, ставшую среди его друзей крылатой: «Я не всегда был филологом». Однако именно филология – по крайней мере, насколько известно широкой общественности, – основное поле его деятельности. Ему принадлежат 10 монографий, более 300 статей, им прочитано множество публичных лекций и докладов (особенно стоит выделить цикл передач «Беседы о русской словесности с Иваном Есауловым» на радио «Радонеж»), по данным РИНЦ он входит в число наиболее цитируемых литературоведов Российской Федерации. В этом году мы отмечаем шестидесятилетний юбилей Ивана Андреевича, более сорока лет связывают его с филологией, и это призвание можно назвать и наследственным – его отец Андрей Мартынович Есаулов до переезда в Сибирь и кардинального изменения жизни был учителем русского языка и литературы.