– Правда? А я думал, косплеил Фореста Гампа. У тебя же лекции сегодня после двух. Полагал, что ты на всё утро засядешь в лаборатории со своими крысами…
– Мышами… По этому поводу и заходил. – «Х» недовольно кивнул в сторону здания ректората. – Я не могу вечно экспериментировать на грызунах. Как вообще можно судить об интеллектуальных способностях по тому, насколько быстро животное пробегает по лабиринту? Зная, что тебя в любом случае накормят, не умнее ли было бы не бежать вовсе?
– Разумно. Я бы не побежал.
– Вот именно. И в наших экспериментах ты бы считался самой тупой мышью.
– Даже не сомневался, что ты, гад ползучий, так про меня думаешь. Считай, теперь на физической кафедре у тебя появился ещё один недоброжелатель, – хохотнул «K». – И чего же ты в итоге хотел от нашего Деда?
– Сделал запрос на десять макак.
– О! Куда хватил! В следующий раз попрошу у него протонный ускоритель. Ой, слушай… А слонов он ещё не раздаёт?
– Нет…
– И, кстати, куда ты мышей-то дел? Всех извёл? Наверное, они уже закопаны где-то тут под деревом. – «K» принялся картинно оглядываться. – Организованы персональные похороны или братская могила? Цветочки для них приносил?
– Очень смешно, – «Х» тягостно вздохнул и посмотрел на свой сэндвич, доедать который теперь у него не было никакого желания.
– Ну, и как там с макаками? Каким был вежливый отказ нашего щедрого ректора?
– Сказал, что у меня в плане стоит недостаточное количество учебных часов, поэтому я не могу претендовать на поддержку своих научных программ. Предложил взять группу студентов-мигрантов.
– Это справедливо. Чтобы получить одних обезьян надо для начала обучить других. Ну, а ты?
– Отказался, конечно. А смысл? – безысходно пожал плечами «Х». – Если я потрачу время на студентов, то на мою работу ничего не останется.
Воспользовавшись замешательством, «K» выхватил у него недоеденный сэндвич, откусил смачный кусок и, выдержав под недоумевающим взглядом друга многозначительную паузу, сказал:
– Так и быть, я снова тебя спасу.
– Каким образом? Оставив без завтрака?
– Послушай лучше. Всё болтаешь и болтаешь, слова не даёшь сказать… Сразу видно, что ты живёшь на своей кафедре биологии, как в башне из слоновой кости, и не участвуешь в жизни университета. Мы же сейчас активно осваиваем образовательный грант от министерства по вовлечению в высшее образование широких слоёв малообеспеченного населения. Ради надутой статистики, будем выдавать дипломы разным недоучкам, которые в своё время забили на обучение.
– Слышал. Программа вечерних групп.
– Слышал он… Это же не мигранты, мерзкий ты расист. Там тебе будет и половая, и возрастная, и этническая выборка. Брюнеточки, блондиночки… Кого хочешь бери! Освежишь им школьные знания биологии и химии, чтобы была оценка для среднего в дипломе. А к своему исследованию привлеки их в рамках факультатива. Стандартное информированное согласие. Делов-то! – «K» самодовольно посмотрел на друга. – Согласись, идея настолько гениальная, что стоит твоего бутерброда.
– Эксперименты на людях? – прошептал биолог. – Это же не этично…
– Смотри, какой моралист! По-моему, твой опыт с новым гербицидом, после которого вместе с сорняками в дендрарии засохли три реликтовых сосны, был куда менее этичным.
– Но это же не студенты…
– Конечно. Студенты намного хуже сосен! Потому что они дубы.
– Но речь же не о твоих физических приборах, – попытался возразить «Х».
– Вот именно. Знаешь, сколько они стоят? Если бы я мог, как ты, обходиться более дешёвыми расходными материалами… – физик почти прикончил отнятый сэндвич. – Значит, решено, скажу Деду, что ты подумал и решил взять «вечерников».
– Но я же не подумал…
– Разумеется, я всегда делаю это за тебя.
Физик отправил в рот остатки бутерброда, благодарно похлопал приятеля по плечу и удалился таким же быстрым шагом, каким появился.
* * *
«Х» посмотрел на следователя и спокойно ответил:
– Нет. Он просто убедил меня взять факультатив для студентов вечернего отделения, чтобы руководство университета настроилось ко мне…
– Лояльнее? – уточнил следователь, помечая что-то в своём блокноте.
– Да… Тогда я хотел получить материалы для экспериментов. Привлечь студентов мне пришло в голову позже.
– Хорошо, что вы этого не отрицаете, – собеседник учёного слегка улыбнулся и чуть ослабил свой галстук, но, кажется, он и сам уже почувствовал себя более расслабленным. – Продолжим? «Б». Она пришла в вашу группу последней…
– Беатрис?
– «Б», – настойчиво повторил следователь.