– И никаких тупорылых телешоу? – с надеждой в голосе спросила «Б».
– И никаких тупорылых телешоу, – уверенно кивнул «Р». – Только вечное сияние чистого разума.
* * *
– Ужасная перспектива, – поморщился следователь. – Нам не нужно такое количество умных людей. Это неминуемо разрушит все устоявшиеся общественные нормы, поломает естественные иерархии, породит хаос.
– Я тоже так подумал, – кивнул учёный.
– Как вы узнали об их планах?
– От них самих. В этой истории вообще все слишком много болтают и мало кто что-то скрывает…
– Кроме вас? – правительственный агент по привычке попытался выбить своего подопечного из колеи, но тот уже перешёл в какое-то состояние дзен и выкладывал историю, словно на приёме у психоаналитика.
– Вы верно заметили, что у меня плохо выходит держать язык за зубами… Тогда я тоже проболтался. Наверное, пришло время. Или я просто испугался… И решил всё закончить. Я должен был их остановить.
– И как вы их остановили?
– Сказал им правду, – грустно вздохнул «Х». – Правда всегда всё портит… Вот я и получил от «Р»… – учёный потрогал ссадину на лице. – Но я не обижаюсь. Думаю, это меньшее, чего я заслуживал.
* * *
Подкрадывающаяся осень постепенно засыпала кампус. Тротуарная плитка, пока что была небрежно выметена ногами студентов. Но кусты и газоны уже заметно позолотились опавшими листьями. Облетал и старый дуб, закидав желудями всё вокруг скамейки, на которой сидели «Х» и «Б».
– Тоже злишься на меня? – спросил преподаватель, чуть щуря подбитый глаз.
– Я? Нет, не злюсь, – ответила девушка.
– Это радует. Не хотелось бы ходить с ещё одним фингалом.
Студентка достала платок и осторожно промакнула кровь на лице учёного.
– И что теперь с нами будет?
– Ничего. Вы закончите обучение. Как и планировали, получите свои дипломы. Дальше всё зависит только от вас.
– Ничего… – повторила девушка. И «Х» так и не понял, к чему конкретно это относилось. Но она вдруг посмотрела на него испытующим взглядом. – А ты?
– Продолжу свою работу. Теперь у руководства университета не получится отказать. Возможно даже выделят для опытов нескольких мартышек.
– Трёх тебе хватит.
– Наверное… – «Х» принялся было прикидывать, действительно ли ему достаточно трёх животных, но вдруг сообразил, что «Б» имела в виду. – Ну, ты чего? Вы же никогда не были для меня только подопытными… Не веришь?
– Уже не важно, – девушка вздохнула. – Знаешь, а ведь придурок «А» в чём-то был прав… Я реально считала, что у нас с тобой может что-то получиться… Но в твоём эксперименте любовная линия не предусматривалась.
– Это была бы очень унылая любовная линия, – улыбнулся учёный. – Как в глупом женском романе. И, помнится мне, тебе больше нравятся детективы.
«Б» ничего не ответила. Она только ещё раз молча взглянула на преподавателя, а потом поднялась и быстро пошла прочь по аллее. «Х» задумчиво посмотрел ей вслед. Как мало он ещё понимал в природе и внутренних механизмах функционирования человеческого интеллекта. Стоит ли соваться в эксперименты с приматами, когда и с мышами-то ещё не всё однозначно? Да, работы впереди предстоит очень много… Понятное дело. Но, кажется, это было единственное, что он понял в этот момент.
* * *
В помещении с серыми стенами и холодными люминесцентными лампами что-то изменилось. Пытаясь определить, что именно, следователь посмотрел по сторонам. Щёлкающие китайские часы наконец-то встали. Взгляд упёрся в зеркальное окно: ну и видок. Этот долгий допрос определённо вымотал правительственного агента. Кондиционер не спасал от наседающей духоты. Мужчина ещё больше ослабил свой галстук и даже расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Его собеседник в старомодном пиджаке с заплатками на локтях, напротив, выглядел расслабленным.
– Кажется, вы сделали ту же ошибку, что и мои коллеги, – продолжил учёный.
– Какую же?
– Поверили в то, во что хотели поверить, дорогой агент Малдер.
– Но моя фамилия не… Что?! – переспросил следователь, пытаясь уследить за витиеватым ходом мыслей.
– Видите, и я наконец-то научился делать кинематографические отсылки, – на губах «Х» снова возникла улыбка. – Ваши эксперты ведь так и не определили принцип работы вещества. Не смогли понять, как оно было синтезировано. Не нашли никаких его следов в лаборатории.