Не удивительно, что после кратковременного взлета доверия к Церкви разу после краха богоборческого режима это доверие постоянно уменьшалось и особенно в последние десятилетия «вставания с колен». Согласно данным Института социально-политических исследований (ИСПИ) РАН «зафиксировано очень сильное снижение доверия к РПЦ. В целом для всех москвичей уровень доверия к Церкви обвалился с 2015 года по 2021 год с 55% до 28%. Среди религиозных москвичей уровень доверия к РПЦ также резко снизился с 72% в 2015-м до 43% в 2021 году. А про нерелигиозное население и говорить излишне (уровень доверия к РПЦ – 5%)». («Исчезло из политического лексикона понятие греха»… – признает главный жрец, при этом лукаво замалчивая главные государственные причины этого.)
В этой жреческой структуре положение весьма далеко от должного понимания и свободы воли человека, и служения клириков Богу. Если верить одному из наблюдений, это типично даже для монастырей как главных очагов духовной жизни. Пишет монах Диодор (в миру Виталий Сергеевич Ларионов; род. 1975, Казань) – богослов, патролог, переводчик, специалист по средневековой византийской философии, каноническому праву, насельник Богородице-Сергиевой пустыни. Занимается переводами, монастырским издательством, научно-богословской работой. (Википедия)
«…Эта проблема, конечно, шире проблемы монастырей – скорее, это свойство современного «религиозного» сознания как такового. «Религиозного» в кавычках, потому что речь идёт о специфической религиозности, то есть о ситуации, когда психически нездоровый человек со слабой волей, отсутствием интеллекта и ясного понимания смысла своего существования испытывает слабость и страх перед лицом реальности, а потому ищет опоры в чём-то «сильном», которое, по его мнению, и есть Бог. Но правда в том, что это не Бог.
…Попадая в религию, становясь «православным», человек зачастую находит в ней оправдание своего отказа от некоторых признаков, характеризующих человека – разумности, воли, рассуждения, свободы. Таким образом создаётся православная квазирелигиозность, со своими правилами, своей аскезой, своим «Богом», в которой находит себе уютное существование огромная масса «верующих». Это своеобразная вера в Бога-защитника, Бога-помощника, – но без морального сознания, без честности перед собой и людьми, без какой-либо духовной ответственности. Не случайно мем о «ПГМнутых» верующих [больных «православием головного мозга»] получил такое распространение: он просто зафиксировал крайние проявления одной общей тенденции – целого течения, в русле которого движется основная масса верующих.
К сожалению, следует констатировать тот факт, что такая ложная религиозность сложилась уже давно и привела в действие механизм самовоспроизведения. Вместо того, чтобы человек в православии получал исцеление и духовное выздоровление от своих недугов, прежде всего – в области свободы воли, духа (ума) и сердца, он ещё более укрепляет в себе основные проявления болезни, чем делает своё выздоровление практически невозможным. Нужно признать, что функцию самовоспроизведения, благодаря которой происходит передача заразы, берут на себя церковные структуры – теперь даже и официальные.
Подавляющую часть архиереев вполне устраивает безволие и духовно-интеллектуальное убожество паствы по вполне банальной причине: с одной стороны, глупость других оттеняет их собственную «мудрость», с другой стороны безвольными и психически нездоровыми людьми легче управлять и манипулировать (называть белое чёрным, и наоборот). Но дело не ограничивается банальными причинами: основная причина всё-таки в том, что они себе не представляют иной религиозной жизни и иной религии, кроме той, на которой выросли сами (самовоспроизведение). Поэтому они просто транслируют «предание старцев», – то, что произошло не от Христа, Который исцеляет от болезней, а то, что произошло от людей, научившихся оправдывать свои духовные болезни и выдавать их за метод исцеления.
…Это просто продолжение той проблемы, которая начинается в религиозных структурах и преподносится как норма приходящим в церковь неофитам. А проблема человека, оказавшегося в монастыре, – это проблема его религиозного сознания ещё с того момента, как он пришёл в монастырь, и даже с того момента, как он вообще пришёл в Церковь».
Разумеется, таковы далеко не все насельники монастырей в МП, речь идет о тенденции. Не беру на себя смелость рекомендовать свободолюбивого о. Диодора как точного православного мыслителя (не знаком с его многочисленными трудами и точными взглядами). Но не могу не отметить такую характерную особенность. Очень многие критики пороков МП – ее жреческого служения и отношения к деяниям небогоугодной власти (сергианства), впадают в другую крайность: в отрицание любой идеологической миссии Церкви в симфонии с государственной властью, якобы опасна «любая идеология, паразитирующая на теле Церкви», якобы миссия Церкви должна ограничиваться только личным спасением христиан. (Заметил, это, в частности, и в одной статье о. Диодора.)