— Да накажетъ тебя Богъ, сударыня, за то, что произнесла ты хулу противъ той, которую я совершенно почитаю! и ты… Пожалуй выдь изъ моей комнаты, и не говори больше о такихъ вещахъ, которыя выдумала ты изъ своей головы; или заставлю я тебя раскаяться…
Рихардъ былъ весьма тихъ; да хотя и разсердился онъ еще въ первой разъ, но душа его, будучи объемлема великою страстью, открывала пути другимъ, и могла дойти до самой крайности: въ слѣдствіе чего Рихардъ и показался весьма грознымъ, устрашенная дѣвица Влюбчивая запираетъ за собою дверь, и будучи наполнена страхомъ, завистью и гнѣвомъ, убѣгаетъ. Гнѣвъ возвратилъ силы Рихарду; по чему онъ и всталъ, да и зачалъ размышлять, говоря самъ въ себѣ: Миссъ Доротея подвергается весьма худымъ мнѣніямъ, а гордыя мысли Влюбчивой и будутъ одобрены всѣми. Тогда-то узналъ онъ страсть свою къ Доротеѣ весьма ясно, и что былъ отъ нее равномѣрно любимъ. Опасности состоянія ихъ обоихъ вообразились ему весьма сильно; и какъ должно было ему рѣшиться, то и намѣрился онъ удалиться отъ Графства Девонскаго; но для сего отбытія надлежало сыскать ему какую нибудь причину. И какъ почта должна была притти на завтрешній день, то и хотѣлъ онъ подложить на нее будто бы писанное къ нему письмо, и чрезъ то получишь причину къ своему отъѣзду. Да хотя и было сіе намѣреніе достойно его честности, но Судьба опредѣлила быть ему въ Клостернскомъ замкѣ при явленіяхъ, изъ которыхъ произошли для него весьма странныя приключенія. Онъ вышелъ изъ своей комнаты, и не много позавтракавъ, вставлялъ въ сей день свою службу съ такимъ раченіемъ, что могъ увѣрить о здоровьѣ своемъ всѣхъ тѣхъ, кои желали видѣть его въ хорошемъ состояніи. Когда же охота возвращалася домой, то и подошелъ онъ къ сходящему съ лошади Сиръ Георгію для держанія у него стремяни; и какъ повелъ онъ лошадь его въ конюшню, то одинъ стоящій близь нево неискусной лакей, выстрѣля изъ ружья, нѣсколько его поранилъ, отъ чего въ ту же самую минуту шея его, рубашка, воротникъ и рукавъ у капитана облилися кровью.
Тотчасъ услышали о семъ всѣ живущіе въ замкѣ, и сія вѣсть достигла до сидѣвшихъ у окошка женщинъ. Какъ же скоро услышала о семъ Миссъ Доротея, то закричавъ:
— О Небо! Рихардъ раненъ! — перемѣнилась въ лицѣ, и упала на бывшія за нею кресла.
Тогда нѣкоторые изъ служителей старалися привесть ее въ память, другія же помогали Рихарду. И какъ выстрѣломъ оцарапило у него только край уха, то и полилася съ великимъ изобиліемъ изъ сей, хотя малой раны, кровь. Когда же приложена была къ язвѣ небольшая примочка и оную затянула, то Миссъ Доротея, ободрившись сею вѣстію, опомнилась, да и все собраніе также успокоилось. Не нужно здѣсь объявлять, изъ кого оное состояло, а довольно будетъ и того, когда предложу я о двухъ главнѣйшихъ особахъ изъ онаго. Первая изъ нихъ Миссъ Бровна, то есть сестра Георгіева и почтенная наслѣдница Графства Сюссексаго, другая же старшій сынъ Герцога де *** Лордъ Скарскревъ. Оба они приѣхали наканунѣ того дня для такихъ причинъ, которыя изъяснятся послѣ. Миссъ Бровна была хотя и посредственнаго ума женщина, но самаго хорошаго нрава и примѣрнаго поведенія, и какъ не имѣла она у себя дѣтей, то и хотѣла учинить племянницу ея Миссъ Доротею, своею наслѣдницею.
Лордъ Скарскревъ былъ отъ рожденія 26 лѣтъ, уже путешествовалъ и зналъ обходиться въ свѣтѣ. Да хотя на лицѣ его были изображены знаки волокитства и увеселенія, въ кои онъ вдавался, но оное было благородно и почтительно; сверхъ же того имѣлъ онъ у себя ловкой, воздержной и смѣлой видъ и голосъ, да и умѣлъ онъ убѣгать отъ всякихъ распрей и оканчивать ссору тушкою. Хотя и имѣлъ онъ понятіе о многихъ вещахъ, но совершенно не зналъ ничего, кромѣ одного только употребляемаго въ большомъ свѣтѣ нарѣчія, которымъ, не привязываясь ни къ чему, можно говорить обо всемъ пріятно. Хотя и былъ онъ весьма учтивъ, но оказывалъ ласки иногда съ гордостію, а болѣе съ холодностію: вотъ точное его изображеніе. А какъ былъ онъ весьма знатной человѣкъ, то господинъ замка и весьма его почиталъ, и все для него дѣлалъ, да и тогдашняя охота назначена была единственно для его увеселенія. Сиръ Георгій хотѣлъ составить для него маленькой концертъ, и не желая потерять будущаго отъ назначеннаго имъ намѣренія удовольствія, подошелъ онъ къ нему и сказалъ: