Рихардъ пріѣжжаетъ въ Бюторфъ; духовной принимаетъ его хотя и милостиво, но съ нѣкоторымъ презрѣніемъ.
— Бѣдной малой! — сказалъ онъ ему, — я учиню для тебя все, что только мнѣ можно. Хотя мѣста здѣсь и очень рѣдки, однако будешь ты весьма нещастливъ, естьли чрезъ два мѣсяца какой плутъ служитель не будетъ выгнанъ изъ какого хорошаго дому въ сосѣдствѣ. Когда же сіе случится, то я тебя и представлю: да и льщусь, что тебя примутъ; а тогда-то и будешь ты воленъ поступать, какъ хочешь.
Онъ не предвидѣлъ, что будетъ ему трудно сыскать столь низкую должность; почему и спросилъ онъ у сего Священника важнымъ образомъ, есть ли Англичане между служителями тѣхъ домовъ, о которыхъ онъ ему сказывалъ? Духовной отвѣтствовалъ ему, что въ нихъ другихъ и не принимаютъ. Отвѣтъ сей подалъ ему поводъ къ новому удивленію. Какъ можно найти столько людей, ищущихъ служить, у вольнаго народа? Онъ, бывши въ училищѣ, почиталъ народъ свой за обывателей Спарты и Рима, и можетъ быть думалъ, что они окружены Илотами, или Капподокійскими невольниками, и заключилъ, что общее благоденствіе какой нибудь земли не всегда производитъ вліяніе на частныхъ людей, и что сыщется въ Англіи много таковыхъ нещастныхъ, каковъ былъ онъ; для того что одна только совершеннѣйшая нужда можетъ убѣдить Англичанина унизить себя выборомъ столь подлаго состоянія.
Рихардъ обиталъ въ Бюторфѣ въ бѣдномъ кабакѣ, содержался довольна худо, и надѣлся на милость новаго своего покровителя, тратилъ, въ разсужденіи своего достатка, слишкомъ много. Уже три мѣсяца прошло въ семъ печальномъ состояніи: способы къ поддержанію истощались; да хотя пустыхъ мѣстъ было и много, однако другіе его предупреждали. Хотя и былъ онъ представляемъ нѣкоторымъ, но показался имъ слишкомъ нѣжнымъ и слабымъ. Наконецъ въ нѣкоторый день прислалъ по него духовной, и по прибытіи его сказалъ:
— Другъ мой! тебѣ уже мѣсто найдено. Становясь за моею каретою и поѣдемъ въ Клостернъ къ Баронету Сиръ Томасу Нетлингу: ты будешь находиться въ службѣ у Маладіи жены его, да и не можешь попасть въ лучшій домъ.
А какъ карета Священникова была уже готова, то они въ ней и поѣхали.
Баронетъ Сиръ Георгій Нетлингъ былъ одинъ изъ богатѣйшихъ сего состоянія людей; отъ роду 45 лѣтъ, ни пороченъ ни добродѣтеленъ. Какъ деньги раздавалъ онъ весьма охотно, то и легко было усмотрѣть, что былъ бы онъ щедръ, естьлибъ не родился чрезмѣру богатымъ; но въ самой своей младости былъ онъ окруженъ льстецами и плутами, и послѣ многочисленныхъ случившихся съ нимъ въ обществѣ ихъ произшествій увѣрился онъ, что люди не стоили того, чтобы имъ помогали; почему и можно было сказать, что онъ не раздавалъ свои деньги, но разточалъ. А какъ былъ онъ не очень твердъ и имѣлъ немалую нужду въ другихъ людяхъ, то хотя и обращался въ обществахъ, но не вдавался въ оныя. Онъ держалъ у себя для сосѣдственныхъ дворянъ столъ, но отнюдь ихъ не поилъ; ѣздилъ на охоту до устали, для одного только вида. На конскихъ ристаніяхъ не казался никто столь задорнымъ и ревностнымъ, гдѣ бился онъ обѣ великіе заклады, и для становленія денегъ посылалъ вмѣсто себя туда человѣка. Днемъ живалъ онъ въ Лондонѣ по трактирамъ, но находился всегда въ трезвости; ночью же бывалъ онъ во всѣхъ тѣхъ домахъ, гдѣ бывали игры и большія собраніи; гдѣ хотя и наблюдалъ онъ важной видъ, но изъ онаго не происходило ничего дѣльнаго. Будучи иногда на позорищахъ, мѣшался онъ между народа; для того чтобъ показать себя народочтительнымъ. Находяся же въ Фонсалѣ и Реинлавѣ, танцовалъ онъ съ служанками, дабы почитали его распутнымъ. Онъ ѣздилъ ко Двору, чтобъ думали его быть знатнымъ господиномъ; обходился съ Герцогами и Лордами, искалъ всякими образы ихъ дружбы; надѣялся, что наконецъ станутъ считать наровнѣ съ ними и его самаго, не думая, что позабылъ о началѣ его благородства только онъ одинъ, которое было еще очень ново; и находяся Членомъ Нижняго Парламента, былъ онъ всегда преданъ Министерству, каково бы оно ни было, таковъ то-былъ Сиръ Георгъ въ обществѣ; но въ домѣ своемъ обходился довольно хорошо: былъ добръ къ своимъ слугамъ, но нѣсколько склоненъ къ вспыльчивости, и будучи объятъ самолюбіемъ, все то, что ему ни принадлежало, казалось ему гораздо дороже, нежели чего оно стоило. Купленная имъ за 30 гвиней лошадь, простоявъ въ конюшнѣ его недѣлю, стоила уже, по мнѣнію его, 60. Сіе же самое пристрастіе распространялося также до богатства его, семейства и до самыхъ слугъ. Одна только супруга его Лэди Нетлинга была изъ его стяжанія та вещь, которою онъ не хвасталъ. Онъ говорилъ объ ней какъ посторонній человѣкъ, жилъ съ нею холодно, и только разсматривая его подъ симъ однимъ видомъ, можно было возъимѣть къ нему почтеніе, хотя впрочемъ по нраву его и не льзя было счищать его не только за истиннаго Англичанина, но ниже за единаго изъ знатнѣйшихъ сихъ трехъ Королевствъ Пера.