Покорно благодарю васъ, сударыня, за всю вашу благосклонность къ дочери моей въ то время, когда находилася она, по дурачеству ея, у господъ вашихъ во услуженіи, да и была она весьма щастлива, что нашла въ семъ домѣ такую милостивую особу, каковы вы, за что и свидѣтельствуетъ она вамъ нижайше почтеніе и благодарности. При семъ посылаю къ вамъ служительское ея платье, надѣлавшее, (какъ я слышалъ) въ домѣ вашемъ весьма много шуму и соблазну, которыя будучи совсѣмъ неосновательными, истребятся сами собою. Я бы конечно отписалъ къ Сиръ Георгу и Милади, и предложилъ бы имъ отъ меня и отъ дочери моей извиненія; но какъ увѣдомился, что они уже уѣхали, то прошу я васъ покорно засвидѣтельствовать имъ мое почтеніе, также и Миссъ Доротеѣ. И какъ дочь моя одѣвается нынѣ уже по женски, то и прошу я оставшееся ея въ Клостернѣ платье и прочее отдать тѣмъ молодцамъ, которые вручатъ вамъ письмо. Вложенныя же въ и семъ письмѣ 10 гвиней прошу я васѣ, также и дочь моя, принять въ знакъ вашей къ намъ дружбы.
Хозяйка приказала письмо сіе отнесть сыновьямъ своимъ; и какъ сверьхъ того дала я имъ 2 гвинеи, то всѣ они трое отправились въ путь свой съ великою радостію.
Когда пришли они въ Клостернской замокъ, то и отдали Француженкѣ письмо, которая, такъ какъ и всѣ прочіе, зачала у нихъ обо всемъ разспрашивать. А какъ приключеніе наше происходило при нихъ, то и отвѣчали они всѣ согласно и твердо. Тогда-то Мистрисъ Бровна вспомнила, что разсказывалъ ей наканунѣ того дня о нѣкоторомъ дворянинѣ бывшій у нее Священникъ. Что же касается до Влюбчивой, то нашла она 10 гвиней и способъ избавиться отъ язвительныхъ насмѣшекъ, коими была она оскорбляема. Всѣ повѣрили тому, что разсказывали о тебѣ посланные мною, столь сильно, что на другой же день всѣ живущіе въ околодкѣ люди считали тебя дѣвушкою; и очень скоро также увѣрили въ томѣ какъ Сиръ Георга, такъ и Милади Нетлингу.
Въ сіе время ѣхали мы по дорогѣ, ведущей въ землю Галловъ, гдѣ вознамѣрилась я нѣсколько времени тебя скрывать. Ты почиталъ меня волшебницею, или какимъ нибудь духомъ, а тебя всѣ дѣвушкою; въ слѣдствіе чего и вознамѣрилась я не выводить тебя изъ заблужденія и содержать въ женскомъ платьѣ. Мнѣ хотѣлось управлять тобою, не будучи тебѣ извѣстною, кто я такова; да и нужно было обѣимъ намъ скрываться, потому что ты не могъ получить знатнаго состоянія, естлибъ Вестфіельдской Лордъ не призналъ тебя своимъ племянникомъ и не принялъ подъ свое покровительство; ибо знала я точно, чтобы Лади Геатморъ, Линконской Епископъ, дочери и зятья Милордовы воспрепятствовала моему намѣренію, естьлибъ узнали они оное, прежде нежели приняты были отъ меня надлежащія къ тому мѣры; почему и привезла я тебя въ Мистрисъ Бюлбокѣ, гдѣ и вознамѣрилась переодѣть тебя такъ, чтобы могли мы показаться безопасно и въ самомъ Лондонѣ, и будучи незнаемыми, подкрѣплять свидѣтельство моего замужства и твоего крещенія. Желая же, что ты меня боялся, старалася я, гдѣ только сыскивалися случаи, какъ можно тебя удивлять.
Когда вошла я въ Гонитонскую корчму я увидѣла молодаго малаго, которой весьма горько плакалъ, то и спросила у него тому причину, на что мнѣ онъ отвѣчалъ, что воръ укралъ у него на дорогѣ лошадь: тогда согласившись съ Эстеваномъ, которой въ сіе время былъ у меня служителемъ, положила я тихонько въ карманѣ его кошелекъ съ нѣсколькими гвинеями. А когда мнѣ захотѣлось, то и нашелъ онѣ его къ великому твоему удивленію. Будучи въ Бридгеватерѣ, вышла я весьма рано для покупки себѣ нужнаго для меня женскаго платья, гдѣ увидѣла я ссору, произшедшую за Миссъ Орхарду, между Французскими плѣнниками и Англинскими мужиками, а какъ была тогда она отъ страху внѣ себя, то взявши ее подъ руки, отвела я ее въ домѣ ея, возвратяся же въ корчму, помирила Г. Орхарда съ Французами, разсказавъ ему, какъ все сіе происходило. Тогда встрѣтилася я съ бывшимъ въ полку моемъ Сержантомъ, и какъ уже поутру положила я къ тебѣ въ карманѣ кошелекъ, то ты его и нашелъ тамъ въ то время, когда велѣла я дать тебѣ сему Сержанту гвинею. Съ самаго отъѣзда отъ госпожт Франки поступала я такъ, чтобы увѣрить тебя, что была я мущина, когда же ты отъ сна проснулся, то увидѣлъ ясно, что была я женщина. Намѣреніе мое состояло только въ одномъ томѣ, чтобы тебя удивить, но какъ ѣхали мы къ Мистрисъ Бюлбокѣ, гдѣ желала я поступать вольно, избѣгать такихъ вопросовъ, на которые не хотѣла я отвѣчать, и наконецъ выходить изъ дому ея, когда мнѣ захочется: то, принявъ имя Капитана Сентри, была бы я тамъ, такъ сказать, связана, подъ именемъ же сестры его находилася совершенно свободною. Въ корчмѣ, гдѣ мы обѣдали, увидѣли мы трехъ воровъ, которые думая, что былъ ты дѣвка, хотѣли тебя обезчестить, но какъ скоро я вошла, то узнала между ихъ Ирландца Ралфа, то есть одного изъ тѣхъ бездѣльниковъ, которые сговаривались въ Ковентгарденскомъ кофейномъ домѣ обокрасть Вестфіельдскаго Лорда. Я напала на него, и обезоруживъ, сказала ему: