— Ты, — подхватилъ Капитанъ, — весьма безпокойная, во всемъ сомнѣвающаяся Галличанка! задуманная свадьба развѣ уже совершена? И ежели это такъ, то должно мнѣ называть тебя Мистрисъ Жакманою; для того что другъ мой Священникъ предлагалъ мнѣ жениться на тебѣ со 100 фунтами стерлинговъ годоваго дохода, и съ 200 другихъ, которые получаетъ онъ отъ своего прихода, съ драгоцѣнными каменьями, съ платьемъ и со всѣми вещами покойной Мистрисы жены его; а потому что Мистрисъ Бровна, Миссъ Доротея, и словомъ, всѣ желаютъ сего соединенія, и должно уже намъ заключишь, что выдешь ты за него непремѣнно замужъ.
— Можно ли Г. Жакману жениться на мнѣ? и вы ласкаете его сею надеждою?
— Хотя я ему не льщу, — подхватилъ Капитанъ, — но также совсѣмъ и не отказываю; для того что какъ я очень тебя люблю, то и отнюдь не хочу тебя къ тому принуждать.
— Не ужъ-ли, — отвѣчалъ Рихардъ, — предлагаете вы мнѣ съ симъ Священникомъ замужство не шуткою?
— Я уже тебя просилъ, — сказалъ Капитанъ, — не быть легковѣрною и поступать учтиво съ тѣми особами, которыя намъ знакомы. А какъ Г. Жакманъ будетъ говорить сего дня проповѣдь, то и просилъ онъ насъ, чтобъ пришли мы ее послушать; въ слѣдствіе чего и вознамѣрился я къ нему итти.
Только что началась обѣдня, то Г. Жакманъ и пришелъ звать Бекиту и отца ея; для того чтобы посадить ихъ какъ можно покойнѣе: а въ скоромъ времени и пришли они къ церковнымъ дверямъ, въ кои и входятъ, Г. Жакманъ посадилъ на ближнюю лавку Рихарда, которой находился тогда, не зная того и самъ, въ замкѣ; да и увидѣлъ онъ прежде всего Миссъ Доротею, которая была въ тотъ день весьма прекрасна; позади же ея сидѣлъ Кавалеръ, которой въ красотѣ своей ей не уступалъ, и продолжалъ съ нею рѣчь.
Сколь сильно опечалило сіе ложную Галличанку, и колико почувствовала она въ себѣ движенія то есть, любовь, ревность и страхъ быть узнанной… Капитанъ, примѣчающій за нею, пожалъ ея руку и сказалъ ей на ухо, чтобы она ободрилась. Когда же началась служба и всѣ женщины зачали читать свои молитвенники. Рихардъ и успѣлъ уже оправиться столько, что никто не примѣтилъ бывшаго въ немъ замѣшательства, выключая изъ того единаго Сира Архибалда, которой глядѣлъ на нее въ стеклышко, и возпользуяся промежуткомъ между службою и проповѣдью, шепчетъ на ухо всѣмъ дамамъ и показываетъ имъ пальцомъ на Галличанку, на которую очень скоро и были обращены всѣхъ взоры. То, что было для Миссъ Бровны причиною любопытства, учинилося удивленіемъ и нѣкоторымъ родомъ восторга для Миссѣ Доротеи. Она не думала, чтобъ кто нибудь за нею примѣчалъ, и глядѣла на Рихарда не спуская глазъ. Но понеже отнюдь она не знала, что былъ то онъ самъ, то и не понимала, какъ могли быть на свѣтѣ два столько сходные между собою человѣка. А хотя Г. Жакманъ и оканчивалъ уже свою проповѣдь, но не привлекъ на себя отъ ней ни самаго малѣйшаго вниманія.
Рихардъ видя, что Сиръ Архибалдъ глядѣлъ на него въ стеклышко, а Доротея разсматривала его съ великою прилѣжностію, и что Моллія взирала на него во всѣ глаза, потупилъ свои очи и находился въ таковомъ положеніи во всю Жакманову проповѣдь. Капитанъ смотрѣлъ на все сіе безпристрастнымъ и холоднымъ окомъ, такъ какъ бы то до него отнюдь и не относилось. Когда же хотѣлъ онъ итти домой, то Г. Жакманъ, провождаемой служителемъ Миссъ Бровны, подошелъ къ оному и просилъ его именемъ госпожи своей обѣдать. Какъ скоро онъ на то согласился, то Священникъ и потащилъ Рихарда съ собою столь поспѣшно, что нашелся онъ противу самой Миссъ Доротеи, не имѣя времени о семъ свиданіи и помыслить; да и вошелъ онъ такъ сказать зажмуря глаза въ ту комнату, гдѣ Мистриссъ Бровна приняла его, такъ какъ и Капитана, очень ласково; послѣ чего начали всѣ разсматривать и хвалить чистоту и расположеніе Галлинскаго платья; да хотя и говорили всѣ, что Миссъ Бекита была весьма прекрасна, но Миссъ Доротея молчала и только разсматривала съ жадностію, дивясь что находилось между ею и Рихардомъ столь великая и столь малая разность; для того что надвинутой на лобъ и виски Гальской чепецъ перемѣнялъ лице ея и самые черты онаго; а какъ и поступки ея были не очень складны, то хотя и весьма походила она на молодую стыдливую Галличанку, которая была обѣщанная въ замужство Г. Жакману, дочь отставнаго Офицера, но со всемъ тѣмъ весьма сходствовала съ Рихардомъ удивительнымъ образомъ.
Когда сѣли за столъ, то Рихардъ, находясь противъ самыхъ Сиръ Архибалда и Доротеи, не могъ поднять глазъ своихъ, не встрѣтясь съ ихъ взорами. Баронеттъ говорилъ весьма часто и ласково съ Доротеею, а она отвѣтствовала хотя и съ задумчивымъ видомъ, но съ тихостію и учтивостію; а всякое изъ разговора сего слово и было для ложной Галличанки смертнымъ ударомъ; да онъ уже и думалъ, что Мистрисъ Бровна почитала сего человѣка своимъ племянникомъ, и что племянница ея поступила съ нимъ такъ, какъ съ своимъ любовникомъ, отъ чего печаль съ ревностью и овладѣли имъ совершенно. По щастію лице ея не было еще столько знакомо, чтобъ можно было примѣтить внутренній его безпорядокъ, а притомъ всѣ устремили вниманіе свое на чудное приключеніе, которое, по прозьбѣ Сира Архибалда, разсказывалъ имъ Капитанъ. А какъ разсказываніе его было точно, живо, увеселительно и любопытно, то и начали всѣ оное слушать, выключая Доротеи, которая одна только занималась какъ лицемъ Рихардовымъ, такъ и всѣми его поступками; почему и имѣлъ онѣ время оправиться и притти въ себя.