Соджон не знала, что ответить. Пока она пыталась подобрать слова, раздался звонок – ей позвонили из офиса в Сеуле.
– Да? Слушаю. Что-то случилось?
Она не сразу поняла смысл того, что ей озвучил глава офиса. Мол, туда ворвались сотрудники прокуратуры с ордером на арест и ищут ее. Ей предъявляется обвинение в хищении и растрате бюджетных средств. Более 10 миллиардов вон поступили на ее счет со счета компании и бесследно исчезли.
– Что вы такое говорите? – удивленно спросила Соджон и перевела взгляд на Ким Хёнсу. Тот курил сигарету, глядя на далекое небо. И тут она вспомнила странную просьбу, с которой он обратился к ней где-то полгода назад. «Разработка отстает от плана, поэтому с бюджетом возникли некоторые трудности… А тут еще корпоративные и прочие налоги… В общем, такое дело: хочу хранить наш операционный бюджет на отдельном счете. Можно иногда я буду переводить средства из бюджета на твой счет? Суммы там небольшие, сравнимые с арендой офиса, – ну, там, около нескольких десятков миллионов…»
Еще тогда Соджон почувствовала, что что-то тут нечисто, но что ж… Раз он сам будет распоряжаться этими средствами, проблем возникнуть не должно. Да и потом, через ее счет будут проходить лишь небольшие суммы, так что все будет в порядке.
Поспешно закончив разговор, Соджон спросила Ким Хёнсу:
– Вы знаете, что происходит?
– Нашему проекту конец, – сказал тот, не оборачиваясь к Соджон. Выбросил дотлевавшую сигарету и закурил новую. – Послушай, я все знал с самого начала. Про то, что твой диплом и все твои документы – подделка…
Разговор принимал странный оборот. Ее сердце словно сжали раскаленными клещами.
– Стоит мне только рассказать всем об этом, и ты отправишься в тюрьму. Так что если сейчас немного потерпишь, всю оставшуюся жизнь я буду тебе помогать.
– То есть… Вы растратили средства компании и просто свалили все это на меня?! – В ее глазах помутнело. Она схватила Ким Хёнсу за шиворот. – Как вы могли так со мной поступить?!
Хан Соджон, в жизни ни разу не проронившая ни слезинки, разрыдалась. Ей хотелось кричать от отчаяния. Она трясла Ким Хёнсу, сама сотрясаясь от гнева и ужаса.
– Ну нет, так дело не пойдет… Я все расскажу! Я сама пойду в прокуратуру и честно расскажу, как было! Когда вы сказали, что будете переводить деньги на мой счет, я все записала на диктофон! Никогда не знаешь, что может произойти, – вот я и… Так все узнают, что это вы использовали мой счет!
Ким Хёнсу отвесил Соджон пощечину.
– Отдавай мне живо свой телефон.
Соджон, стиснув зубы, со всей силы толкнула наступающего на нее Ким Хёнсу. От толчка он отпрянул и в тот же момент упал, поскользнувшись на мокром покрытии. Падая, ударился головой о стальное ограждение борта. Раздался глухой звук удара.
Тело Ким Хёнсу затряслось в судороге, он осел и опрокинулся на спину. И больше не двигался. Упал на спину, а затем перестал двигаться. Соджон, испугавшись, бросилась к Ким Хёнсу и стала трясти его. Тот не шевелился. На пол стекала темно-красная кровь.
– Господин Ким!
Она закричала, но мужчина не отзывался. Мертв… Неужели он мертв? Хан Соджон застыла на месте.
В этот момент зазвонил телефон. Кто это мог быть? Глава офиса? Пожалуйста, пусть он скажет, что произошла какая-то ошибка… Девушка посмотрела на экран телефона. Это был не он. На экране высветилось имя вызывающего абонента: Ли Джинук.
– Ого… Это что, ты теперь мне на звонки отвечаешь? Алло? Ты тут?
Хан Соджон всхлипнула.
– Помоги мне…
Так она и просидела, не шевелясь, на одном месте в ожидании Джинука. Прошло всего несколько часов, но казалось, что минула целая вечность. Может, думала Соджон, это и есть ад, и ей теперь никогда из него не выбраться. Размышляя так, она сидела, дрожа всем телом, у остывшего трупа Ким Хёнсу.
Когда Ли Джинук наконец прибыл, девушка была морально обессилена и едва могла держать голову. Пытаясь отдышаться от бега, Ли Джинук запрыгнул на судно.
– Что происходит? – Хан Соджон не ответила, и тогда он оглядел корабль и лежащего без движения Ким Хёнсу. – С тобой-то всё в порядке?
Он принес одеяло из каюты и накинул ей на плечи. Хан Соджон дрожала так сильно, что на это было страшно смотреть. Ее взгляд был пустым, словно она не видела Ли Джинука и не слышала его голоса. Из глаз текли слезы, зубы клацали.
– Хан Соджон! – Ли Джинук схватил ее за плечи и встряхнул. – Возьми себя в руки!
Ее взгляд был затуманен, и было невозможно понять его направление – он лишь бесцельно блуждал, как у человека, потерявшего всякую волю к жизни.