Человек останавливается перед рестораном. Читает надпись на двери, оглядывается по сторонам, и в его голове проносятся сотни мыслей:
«Что я здесь делаю? Если я поверил в такую чепуху, то точно свихнулся».
«Да, возможно, все это обман. Но попытка не пытка, верно? Мне уже нечего терять».
«Нет, рассуждай трезво. Разве исполнение желаний возможно? Одумайся и уходи отсюда, иначе станешь посмешищем».
Человек решается было уйти, но вдруг понимает, что ресторан – его последняя надежда.
Он хватается за дверную ручку, как за спасительную соломинку. Открывает дверь и вдыхает аромат трав, которыми окуривают помещение. Этот запах для него внове: тут пахнет сухой землей, травой и цветами. Гостю кажется, что он оказался в старом деревенском доме, и мягкое, почти как при свечах, освещение снимает его напряжение.
И вот он заходит. Первое, что бросается в глаза, – большой круглый стол посередине зала. До блеска отполированный паркет, как в старинном особняке; стены выкрашены в темный цвет. В остальном – ничего примечательного. Можно сказать, что обстановка слишком простая или же что в зале нет ничего лишнего – оба замечания справедливы. Уже настроившись увидеть «дом с привидениями» со скелетами и чучелами животных на каждом шагу, гость испытывает одновременно и облегчение, и легкое разочарование.
Некоторое время человек стоит, прислушиваясь к тиканью часов, а затем, опустив глаза, замечает изображение на полу. Круг диаметром чуть больше стола заполнен геометрическими узорами и непонятными письменами, что заставляет думать о темных магических практиках. Гость понимает, что круг нарисован здесь не просто для красоты, и по его спине пробегают мурашки. Он невольно пятится назад, задевает цветочный горшок у стены, и горшок валится на пол.
– Да чтоб тебя!
Гость собирает рассыпавшуюся землю в горшок и берется за выпавший куст с толстым корнем, чтобы поглубже запихнуть его в землю, но растение вдруг дергается под рукой.
«Показалось, наверное…» – думает гость.
Однако растение снова шевелится, и посетитель недоуменно смотрит на руку, а затем на то, что держит в руке. Он не верит глазам. Круглая голова, руки, ноги… Корень растения напоминает человеческую фигуру, младенца.
– Ч-что это?! – Гость замирает от страха.
В чувство его приводит женский голос, холодный и чистый:
– Это мандрагора. Она входит в состав многих наших блюд, поэтому мы выращиваем ее сами.
Удивленный внезапным появлением женщины, гость разжимает руку, и растение, названное мандрагорой, само зарывается в землю. Теперь это снова обычный зеленый куст в цветочном горшке. Такой же «обычный», как и сам ресторан: на первый взгляд ничего примечательного, но если присмотреться, то очень и очень странный.
Выходя из оцепенения, гость поднимается, ноги его трясутся. Он жалеет о том, что пришел. Но вместе с тем в нем теплится надежда. Надежда на то, что здесь действительно исполнят его желание.
– Извините, я бронировал столик на полночь…
Женщина отвечает с мягкой улыбкой, будто уже знает, с какой просьбой он пришел:
– Конечно, располагайтесь. Рада приветствовать вас в «Ведьмином ресторане».
Начало истории
Джин помешивала содержимое котла уже целый час. На поверхности то и дело появлялись пузыри, иной раз размером с кулак. Ей казалось, что рука вот-вот отвалится. Мышцы так давно онемели, что боли Джин уже не чувствовала. От жара котла с нее градом лил пот, но не было времени ни стереть его, ни выпить хоть немного воды.
«Мешай против часовой стрелки, пока зелье не станет цвета ясного неба. Прерываться нельзя, даже на секунду!» – таков был приказ ведьмы.
Джин безропотно взялась за длинную деревянную ложку. Ведьма говорила, что ложка вырезана из тысячелетнего дуба. От долгого использования она вся почернела, поэтому обращаться с ней приходилось осторожно: развалится еще.
Котел был таким огромным, что в него поместился бы взрослый человек. От одного его вида мороз продирал по коже. Каждый раз, когда Джин приходилось готовить, она нервно оглядывалась, опасаясь, что ведьма толкнет ее прямо в котел.
– Горсть земли из свежей могилы, первый крик новорожденного ребенка, прядь волос казненного преступника, три капли столетнего – или тысячелетнего? – вина, в общем, такого старого, что по вкусу оно больше напоминает козлиную мочу, – перечисляла ведьма.
В котле все это превратилось в кипящую болотную жижу, из которой захочешь – не выберешься. Работа тоже кипела: Джин приходилось мешать все быстрее.