За дверью в квартире подрядчика Цао гостиная, загроможденная картонными коробками, была залита кровью – ею были перепачканы все коробки из-под собачьего корма, диван и журнальный столик. На полу повсюду можно было заметить части внутренних органов. Из душной квартиры доносился зловонный запах, похожий на тот, что можно обычно унюхать летом из канализации. Дверь открыл подрядчик Цао; взгляд его был рассеян, белая футболка окрасилась в красный цвет, а в руке он держал нож.
Ян Кэ стремительно бросился к нему и перехватил запястье руки, в которой был нож; оружие тут же с грохотом упало на пол. Ян Кэ отшвырнул ногой нож в сторону. Как только тот упал, подрядчик Цао пришел в себя. Узнав, кто мы такие, он принялся сыпать извинениями:
– Я никого не убивал, это не то, что вы думаете…
Но у меня все равно возникла мысль, что он не только убил человека, но и, скорее всего, жестоко расчленил его. Этот дом точно проклят: сначала была история с убитыми сестрами, а теперь подрядчик Цао кого-то прикончил… Не нужно было мне тогда слушать Да Чэня, а сразу направиться на поиски подрядчика Цао после его побега…
– Я говорю правду! Это самозащита! – жалобно сказал подрядчик Цао. – Врач Ян, отпустите меня!
Руки подрядчика Цао были все в крови; он пытался отбиться от Ян Кэ, но ему явно не хватало сил. Рубашка моего коллеги тоже испачкалась; заметив это, он с отвращением отдернул руку и выпустил подрядчика Цао. Стоя снаружи в коридоре, мы увидели в квартире расчлененный труп собаки; ее голова закатилась под журнальный столик, обнажившиеся челюсти с белоснежно-белыми зубами были плотно сжаты. Нетрудно было понять, что умирала собака мучительно.
Такое мог совершить только человек, у которого есть очевидные склонности к насилию. Я переживал, что у подрядчика Цао снова начнется приступ, поэтому толкнул ногой нож еще дальше, и он отлетел в сторону лифта. Дзинь! Лифт открылся, и оттуда показался старший брат подрядчика Цао. Выходя, он наступил на отлетевший нож, но, испугавшись, тут же отпрянул.
– Что здесь произошло? – произнес Да Чэнь и, ступая вдоль стены, направился в нашу сторону, пытаясь не наступить на следы крови.
– Ваш брат…
Не успел я договорить, как Да Чэнь, глубоко вдохнув, выпалил:
– Его нужно отправить в вашу больницу!
Услышав слово «больница», подрядчик Цао обезумел:
– Если тебе надо, сам иди в больницу! Я не сумасшедший! Я сделал это, чтобы спасти себя; если б не собака, здесь на полу лежал бы я! У меня не было выхода!
– Быстро звони в больницу, – поспешно приказал мне Ян Кэ и вместе с Да Чэнем ворвался в квартиру, пытаясь утихомирить подрядчика Цао.
В нашей больнице есть служба неотложной помощи. Через полчаса уже подъехала машина с нашими врачами. Да Чэнь переживал за репутацию своего брата, поэтому сначала помог ему привести себя в порядок и сменить грязную одежду, и только потом они спустились вниз. Ян Кэ тоже был весь перепачкан; черные ботинки и брюки еще можно было отстирать и носить, но с белой рубашкой ничего нельзя было поделать. Можно было, конечно, попробовать отнести в химчистку, но думаю, никто не взялся бы за такую работу.
Мне не нужно было менять одежду, и я сразу поехал в больницу, оставив Ян Кэ дома приводить себя в порядок. Когда подрядчика Цао в машине скорой помощи начали связывать ремнями, он снова принялся лаять, затем совсем выдохся и начал тяжело дышать, высунув язык. Всю дорогу Да Чэнь спрашивал меня, что за болезнь у его брата и почему его состояние ухудшилось до такой степени. Без постановки диагноза я не мог делать какие-либо выводы. Поинтересовался у Да Чэня, согласится ли он с госпитализацией своего брата, если сегодня появится такая необходимость. Подрядчик Цао уже зарезал ножом собаку, и Да Чэнь надеялся, что его положат в больницу. Его одолевал страх, что младший брат убьет еще кого-нибудь.
За все годы моей практики я никогда не видел, чтобы у пациента, склонного к фетишизму, настолько быстро ухудшилось состояние. Фетиш – это одержимость или влечение к какому-либо объекту, проявляющееся посредством возникновения желания трогать, нюхать, кусать или играть с объектом своего обожания, в результате чего больной испытывает сексуальное наслаждение. Конечно, большинство пациентов с фетишистским расстройством могут совершить противоправные действия – например, воровать или следить за кем-то, но поступок подрядчика Цао выходил за пределы понятия «фетишизм».
Прибыв в больницу, я поспешил оформить процедуру госпитализации – и с большим трудом все организовал. Заведующий все еще был в первом отделении; он спросил меня, как состояние пациента могло ухудшиться до такой степени и как его следует лечить. Обеспокоенность заведующего имела под собой основания, и я не счел его слова за несправедливо выдвинутые обвинения: состояние пациента действительно очень быстро ухудшилось. Возможно, если б я сразу побежал и вернул пациента, то смог вовремя выявить суть проблемы и спасти Сяобая…