— Формальность! — взорвался Карлайл. Крамер не обратил на него внимания.
— Гудвин видел, что вы пробыли в прихожей не более двух минут, еще до того, как выбежали из кабинета.
— Когда мы спустились, я ждала, пока муж оденется.
— А до того вы были внизу?
— Только когда пришли на прием.
— Когда именно?
— В самом начале четвертого.
— Вы расставались с супругом хотя бы ненадолго?
— Нет. Ему хотелось полюбоваться цветами, а мне…
— Разумеется, не расставались, — раздраженно буркнул Карлайл. — Моя жена имеет обыкновение недостаточно ясно выражаться.
— На самом деле я вовсе не косноязычная, — возразила миссис Карлайл. — Кто бы мог подумать, что мое желание посмотреть кабинет Ниро Вулфа сделает меня причастной к преступлению…
— Нет, вы слышали? — возмутился Карлайл. — Причастной!
— Почему вам захотелось увидеть кабинет Вулфа? — спросил Крамер.
— Чтобы взглянуть на глобус.
Я недоуменно воззрился на миссис Карлайл. Естественно было бы предположить, что ею руководило желание увидеть кабинет великого и знаменитого сыщика. Похоже, Крамер ожидал услышать то же самое.
— Глобус? — переспросил он.
— Да. Я где-то читала о нем и хотела знать, как он выглядит. Я думала, что глобус таких размеров — три фута в поперечнике — будет выглядеть несколько необычно в самой заурядной комнате, но…
— Что «но»?
— Я не обнаружила его там.
Крамер кивнул.
— Зато обнаружили нечто другое. Кстати, вы были с ней знакомы?
— Вы имеете в виду эту…
— Мы никогда не видели ее и не слышали о ней, — вставил мистер Карлайл.
— Ах, да, ведь она не была членом этого цветоводческого товарищества. А вы?
— Мой муж имеет членский билет.
— Который дает право членства и моей жене, — подхватил Карлайл. — Ты слишком неясно выражаешься. У нас совместное членство. Вы довольны?
— Вполне, — сказал Крамер. — Благодарю вас обоих. Мы больше не потревожим вас без крайней необходимости. Леви, проводите их.
Когда за ними закрылась дверь, Крамер пытливо взглянул сначала на меня, потом на Вулфа.
— Хорошенькое дельце, — мрачно изрек он. — Допустим, убийца — Карлайл. Что тогда? Надо бы повнимательнее приглядеться к нему. Посмотрим, что он делал последние полгода. Для этого понадобятся три-четыре человека и две недели времени. Помножим это на… Сколько мужчин было здесь?
— Примерно сто двадцать, — ответил я. — Но вы скоро поймете, что половину можно исключить. Я говорю так, потому что уже сделал кое-какие выводы. Остается шестьдесят.
— Ладно, умножим на шестьдесят. Вы бы взялись за такое дело?
— Нет, — ответил я.
— Я тоже. — Крамер вытащил сигару изо рта и ухмыльнулся. — Конечно, когда она сидела тут, беседуя с вами, вам льстило, что она получает удовольствие от вашего общества. Вы не могли позвонить мне и сказать, что слушаете исповедь мошенницы, которая может показать пальцем на убийцу, и мне остается лишь прийти и взять его тепленьким. Нет, вам непременно надо было приберечь ее для Вулфа. Еще бы, ведь вы могли получить гонорар!
— Не стройте из себя дурачка, — грубовато ответил я.
— Вам непременно надо было отправиться наверх в оранжерею. Вам непременно надо было… Что там еще?
Открылась дверь и вошел лейтенант Роуклифф. Среди полицейских немало таких, которыми я восхищаюсь, и еще больше таких, которых я презираю и едва терплю. Но только одному я хотел бы набить морду. Это Роуклифф. Лейтенант был высок, строен, хорош собой и невероятно дотошен.
— Мы закончили, сэр, — высокопарно возвестил он. — Все на местах и в полном порядке. Мы были особенно аккуратны, изучая содержимое ящиков стола мистера Вулфа, и даже…
— Моего стола?! — вскричал Вулф.
— Именно так, — с самодовольной ухмылкой подтвердил Роуклифф.
Вулф побагровел.
— А чего вы хотите? — закудахтал Крамер. — Ваш кабинет — место преступления! Нашли хоть что-нибудь?
— В общем-то нет, — удрученно признался Роуклифф. — Хотя отпечатки пальцев надо проверить в лаборатории. Что делать с кабинетом?
— Опечатайте, а завтра видно будет. Вас и фотографа прошу остаться, остальные могут идти. Только скажите Стеббинсу, чтобы прислал сюда эту дамочку, миссис Ирвин.
— Орвин, сэр.
— Погодите, — встрял я. — Что вы хотите опечатать? Кабинет?
— Вот именно, — с ухмылкой ответил Роуклифф.