Девушка сделала вид, что не услышала его свист, интеллигентно улыбнулась и процокала к столу.
— Что будем пить? — произнес он с шаловливой улыбкой, еще не сообразив, что нимфа несколько не того пошиба.
— Я за рулем, — отрезала она деловито.
— Я тоже, — улыбнулся он. — Какие проблемы?
Президент поднялся с кресла и приблизился к ней. И вдруг его рука сама собой полезла под куртку и легла на ее тонкую талию, излучавшую неистовый жар. К такой талии ему тоже не приходилось прикасаться. Она без особой суеты сняла с себя его руку и более чем спокойно произнесла:
— Насчет этого мы, кажется, не договаривались.
— Какие проблемы? Давай договоримся, — произнес он, задыхаясь, и сделал попытку заключить ее в объятия.
Она не шарахнулась, не испугалась и даже не сделала назад шага. Также спокойно сняла его руки со своей спины и посмотрела в глаза. Ее глаза были серьезны. В них не читалось и намека на куртизанскую шаловливость. В них было нечто такое, что заставило Коломейцева устыдиться и отступить.
— Извините, — произнес он с кислой улыбкой, никак не объясняя свое поведение, и позорно сел на место. — Что вас привело?
— Я прочла рекламную статью в журнале «Деньги» про вашу корпорацию. Мне показалось, что она не очень убедительна. В ней все преимущества жизни в элитных домах сводятся только к тому, что это престижно и стильно. Я предлагаю вам несколько иную интерпретацию преимуществ эксклюзивного жилья.
Девушка вынула из рукава вдвое сложенный листок и протянула президенту. Коломейцев быстро пробежал по написанному и с удивлением отметил, что заметка была действительно на три головы выше того, что опубликовали в «Деньгах». Информация была подана убедительно, умно, лаконично и не так вопиюще воняла рекламой. По существу, это были статистические данные о преступлениях, творимых подростками в подъездах московских «высоток». До семидесяти процентов всех хулиганских действий в Москве совершается в подъездах домов девяностой серии. По данным ЮНИСЕФ, проживающие в этих домах дети более агрессивные и менее талантливые, чем в каких-либо других домах. Но если даже не брать в расчет детей, из статистических данных получалось, что в высотных и многоподъездных домах люди в среднем на тридцать процентов больше страдают неврозами, чем в «сталинках» и «хрущевках», а также на сорок процентов больше болеют вирусными заболеваниями.
— Ну, насчет невроза понятно! — поднял голову глава корпорации. — Чем выше этажность, тем дискомфортней себя чувствуют старики и дети. Это факт известный! Но при чем здесь вирусные заболевания?
— Ни в одной стране мира в домах нет мусоропроводов, — ответила журналистка. — Мусорная свалка под домом — как раз и есть источник заразы.
— Логично, — согласился Коломейцев и снова уткнулся в текст, где сухо, но убедительно, с цифрами и фактами доказывалось, что однотипность строений ведет и к упадку общей культуры. В конце концов, этому пытаются противостоять лишь некоторые строительные организации во главе с их лидером «Артстройинвестом», специализирующихся на нетипичных жилых объектах. Реклама как-то вытекла сама собой и очень даже ненавязчиво.
Коломейцев внимательно посмотрел на собеседницу.
— Но откуда у вас эти цифры? Я не верю, что МВД и Минздрав когда-нибудь занимались подобными исследованиями.
— Совершенно верно, — улыбнулась журналистка. — В России нет такой статистики. Эти данные из-за рубежа.
— А им-то зачем это нужно? — искренне удивился президент.
— Вы сомневаетесь в точности моих данных?
Президент подумал и произнес:
— Я — нет. Но серьезные люди могут усомниться. Цифры могут быть и надуманными. Вдруг статистическое управление даст опровержение?
Журналистка улыбнулась.
— Вы же сами сказали, что никто никогда не производил подобных расчетов. Так что перепроверить эти данные практически некому. Что вас смущает? Если они убедили вас, то убедят и других. Главное здесь — не точность в цифрах. Главное — привлечь общественность к этой проблеме. Ну, а вашей корпорации — это хорошая реклама.
Коломейцев внимательно вгляделся в разумные глаза журналистки и сильно пожалел, что попытался взять ее нахрапом. Черт, так опозориться. А ведь она предлагает дело.
— Сколько вы хотите за вашу заметку? — спросил он деловито.
— Две тысячи баксов.
Президент задумался. Деньги его не смутили. Его смутило сотрудничество с той, с которой он уже потерпел поражение.
— Мы подумаем, — холодно произнес он. — Оставьте у секретаря ваш телефон.