Молодая женщина любит гостей — это естественно. Но вот зашел нас проведать хозяин дома, вернее, проведать свой дом. Угостили его обедом, выпили по паре рюмок. Этому хозяину за шестьдесят, нос в черных пупырышках, из ушей метелочки волос, говорить с ним не о чем, кроме как о деньгах… А Наташка радуется: порозовела и уже что-то напевает под нос.
Не любит меня?
Через неделю эпизод на эту же тему. В субботу ездил в библиотеку, вернулся, а Наташка весела и благодушна. Вроде бы белье гладит — не гладит, а порхает с утюгом. Одна, никаких гостей. Впрочем, на кухне ели-пили.
— Кто был?
— А, мама.
Психологическая загадка усложнилась. С матерью она жила так себе, без вражды и без любви. А тут, вижу, распирает ее радость. Может быть, мамаша принесла какую-нибудь благую весть? Например, нам дают квартиру. Начинаю осторожно:
— Что мама говорила?
— Как всегда, про повышение цен и свой диабет.
— Надеюсь, ты ее накормила?
— А как же. Мама и сама тортик принесла с бутылкой вина.
— Она же не пьет…
— В гости положено прихватывать, и она думала, что ты дома.
Я прошел на кухню: из торта был вырезан треугольный сектор, как из апельсина выломана долька. В бутылке отсутствовала даже та капля, по которой можно было бы определить цвет вина.
Я, как будущий ученый, приучал себя опираться на факты. Была теща, пустая бутылка… На подозрениях теории не строятся — только на фактах.
В нашем загородно-сельском доме был телефон. Как-то я проводил Наталью, вернулся домой и проработал часа полтора. Звонок. Снимаю трубку и слышу женский голос:
— Наташу можно?
— Она на работе.
— Вот на работе-то ее и нет. Я заведующая ателье.
— Где же она? — вырвалось у меня.
— Вы муж?
— Да.
— И она опаздывает почти ежедневно. A-а, явилась…
И заведующая трубку положила. В этот день работать я не мог: мысли, разумеется, заструились по любовному руслу. Наташе вида не показал.
Но на второй день посадил ее на автобус, а сам взял такси и велел ехать следом. Как в детективе. Не доехав до ателье примерно с полквартала, Наташа вышла из автобуса. Я расплатился с таксистом, выпрыгнул и пошел за женой, до боли в шее отворачивая лицо. Двигался медленно, прячась за широкоспинных мужчин и упитанных дам.
Наташа сошла с панели и, как мне показалось, двинулась к дому, стоявшему за сквером. Но она свернула к стеклянному павильону и пропала в нем. Я забежал с другой стороны и все видел — стены были из толстого стекла…
Наташа не спеша выпила одну бутылочку пива, потом вторую. Смеясь и переговариваясь с парнями у стойки… Я пошел обратно медленно, тихо, пятками назад, словно боялся, что под моим ботинком хрустнет ветка.
Подозрения… Наталья любила пиво. Ну и что?
Но поговорить надо. И вечером за ужином я, лишившись от нетерпения всякой деликатности, выпалил:
— Наталья, ты обожаешь пивко?
— Пью, — улыбнулась она.
— Что… пьешь?
— Воду, соки, молоко, пиво.
Я замолчал пораженный: она была готова к моему вопросу. Значит, ждала его.
— Пьешь алкоголь?
— Как и все, по праздникам.
— Ты пьешь и по будням, ты ежедневно перед работой заходишь в пивную.
— Володя, разве пиво — алкоголь? Жидкий хлеб.
— И у тебя в нем… потребность?
— Господи, завтра же брошу.
Я знал, что ни один пьяница не считает себя алкоголиком. О чем речь? Разве Наталья алкоголичка? Скор я на ярлыки. Она же обещала в пивную не заходить. Разумеется, до слежки я больше не опускался. Но когда она возвращалась с работы, мой взгляд делался цепким. На ее лице и в манерах я ничего не замечал… Замечал другое: войдя в комнату, она первым делом шла к трюмо и бралась за дезодорант или духи. Даже не умывшись. Отбивала какой-то запах?
Меня осенило как бы вторично: у нас дома скучно. Потому что нет детей, я занят диссертацией, гостей приглашаем редко… И на субботу я позвал ее отца. Наташа обрадовалась. Накрывать стол она умела: разные винегретики-салатики…
Отец, крупный мясистый мужчина, смотрел на меня как на плоскую селедку под маслом, потому что я не крупный и не мясистый. И главное, молчалив, как выпотрошенная курица на столе.
— Возьмем перестройку, — вещал он. — На хрена она мне? Квартира у меня есть, машина есть, дача с пятью яблонями есть, дочь замужем… У меня даже мясник знакомый, любой зад вырубит…
Я налил ему бокал сухого вина — отец стал смотреть на этот бокал, словно в нем была желтенькая моча. Под столом я получил Наташин пинок. Мы вышли на кухню. Она на меня набросилась: