— Ну, знаете… — возмутилась женщина, оскорбленно поднимаясь со стула.
— Оставайтесь на месте! — приказал лейтенант. — Это единственное, что может спасти вас от уголовной ответственности. Сейчас придут из Управления разбираться по поводу вашего первого заявления.
Через несколько минут дверь инспекторской отворилась, и в кабинет вошли трое мужчин. Один — в погонах майора, другой — со звездами старшего лейтенанта, третий с козлиной бородкой в шляпе. Она сразу узнала его, хотя раньше никогда не видела. Совершенно отвратительная физиономия с красными пиявками из-под роговых очков. Морда гаденькая, настороженная, которая всего боится, но все-таки лезет за чужим золотым яблоком.
Он долго и пристально всматривался в Полежаему, и Полежаева, глядя сквозь его очки, внезапно поняла, что все, о чем говорил тот пьянчужка, пахнувший свиньями и пивной бочкой, сущая правда.
Изучив лицо вдовы некогда блестящего, но скандального поэта, Козлобородый сообразил, что она хотя и не из робкого десятка, но в данную минуту уже наполовину растоптана. Подобное открытие заметно улучшило его настроение.
Они расселись: майор напротив, старлей с Козлобородым по бокам, лейтенантик услужливо отодвинулся к подоконнику за спины своих старших по чину товарищей. С минуту все четверо сверлили Зинаиду глазами, после чего майор строго произнес:
Гражданка Полежаева, вы стояли когда-нибудь на учете в психиатрическом диспансере?
— Что за чушь? — оскорбленно воскликнула Зинаида, вскакивая со стула.
— Оставайтесь на месте! Отвечайте только «да» или «нет».
— Вы надо мной издеваетесь!
— Это вы над нами издеваетесь! выкрикнул из-за спин молоденький лейтенантик. — Нам больше заниматься нечем, кроме как читать ваши сочинения.
— Ваше заявление не подтвердилось, — сурово продолжал майор. Тот свидетель, которого вы описали, не только никогда не приходил к вам, но и даже не слышал вашего имени. Вот протокол с его показаниями.
Всего мельком брошенного взгляда было достаточно, чтобы понять, что бумага была написана минуту назад в соседней комнате. Надо было видеть торжествующий взгляд Козлобородого.
— Где он? Я требую очной ставки!
— С кем?
— Со свидетелем.
— Пожалуйста, фамилию.
— Он не представился.
— Понятно, — изрек глубокомысленно майор.
И Зинаида почувствовала новую волну злорадства, исходящую от Козлобородого.
— Значит, фамилии не знаем, а только знаем, что он работает в кооперативе «Возрождение», — подал голос старший лейтенант. — И после этого вы хотите, чтобы мы относились к вашему заявлению серьезно? Нас не поймут, если мы не справимся о вас в психдиспансере. Если вы действительно здоровы, то нам придется разговаривать с вами по другому. Что касается второго вашего заявления, то с ним тоже получилась неувязочка. Мы опросили сто человек из ближайших домов и не нашли ни одного свидетеля, видевшего «Жигули».
— Когда нападают, предпочитают это делать без свидетелей, — огрызнулась Полежаева и вдруг подпрыгнула на месте. — Как же! Одного из них я знаю. Это фирмач из нашего дома. Он постоянно торчит на рынке, кажется, торгует жвачкой — рыжий такой, коренастый, со свинячьми глазками!
Наступила недоуменная тишина. Лейтенантик у окна заскрипел стулом и возбужденно воскликнул:
— Если это правда, то хоть сейчас можно послать за ним группу. Но если ложь, пеняйте на себя!
Молодой мент лихо шарахнул по подоконнику кулаком, как бы дав понять, что чего-чего, а ложь у них не проходит.
И Полежаева вдруг почувствовала, как потускнел и сник сидящий на другом конце стола Козлобородый. Дежурная улыбочка еще держалась на его губах, но маленькие глазки под очками уже тревожно заметались.
— Так не будем терять времени! — воскликнула Полежаева, вскакивая со стула и чутко замечая, как лицо Козлобородого начинает меняться.
Майор со старлеем переглянулись, а лейтенантик из-за их спин звонко приказал:
— Оставайтесь на месте, гражданка Полежаева!
Внезапно подал голос Козлобородый. Слащаво улыбаясь и удерживая внутри что-то клокочущее, он проговорил вкрадчиво:
— И все-таки сначала даме следовало бы сходить к психиатру.
— Да-да… Психиатр не уйдет, — пробормотал раздраженно майор, думая о своем и не понимая подсказки. — Как вы сказали: рыжий, коренастый, торгует жвачкой? Кажется, у нас проходит такой по картотеке.
Он неожиданно поднялся и вышел из кабинета. От Полежаевой не ушло, как беспокойно заерзал на стуле Козлобородый. Испарина выступила у него на лбу, и он, нашарив в кармане платок, начал нервно сморкаться. Полежаева догадалась, что в этом что-то есть, и продолжала нагло напирать: