С минуту стояла тишина, и вдруг Леонид услышал полный ужаса голос Калмыкова:
— Леня, что они с тобой сделали, сволочи!
— Толик, мне не снится? Это действительно ты?
Один человек тут же отделился от толпы, поднял на ноги бедного журналиста и обнял. Это был точно Калмыков. Подошли какие-то люди в униформе и, взяв Берестова под руки, осторожно вывели в темный коридор.
— Носилки! — скомандовал кто-то.
И сразу из темноты вынырнули военные носилки, на которые тотчас же с необычайной осторожностью был уложен узник бетонного бункера.
— Старик, мы тебя нашли просто чудом? — признался Калмыков. — Ты хоть что-нибудь помнишь?
— А что, уже прошло так много времени? — удивился Берестов.
— Прошло не более суток после твоего звонка. Ты мне звонил вчера в половине четвертого. Ты помнишь? — осторожно спросил Калмыков.
— Да все я помню! Почему я не должен помнить? — возмутился Берестов.
— Тебя здесь ничем не кололи? Наркотиками не накачивали?
— Нет! Но собирались поставить какую-то печать Сатаны.
В это время в конце коридора забрезжил свет. Пахнуло свежим воздухом и пряной осенней листвой. Берестова вынесли во двор, где стояло несколько бронетранспортеров, военных автомобилей и два вертолета. К Берестову сразу же направился высокий седой человек с впалыми щеками в зеленой омоновской форме.
— Это Берестов, Вячеслав Николаевич! — сообщил ему Калмыков.
Он подошел и протянул журналисту руку.
— Полковник Кожевников. Начальник отдела по борьбе с организованной преступностью. Как себя чувствуете, Леонид Александрович?
— Прекрасно себя чувствую! — улыбнулся Берестов. — Так, немного побили.
— Искренне рад вас видеть бодрым и в полном здравии. А то мы такое здесь увидели… То ли люди, то ли зомби. Ни одного здравомыслящего.
— А начальство?
— Начальства нет. Разбежалось! Ни охраны, ни мастеров, ни начальников цехов. Хозяева неизвестны. Рабочие ни слова не говорят.
— Но есть же, которые говорят! — воскликнул Берестов.
— Вы их знаете?
— Двоих точно знаю. Может быть, даже шестерых могу узнать. Ведите!
Берестов резко поднялся с носилок, но почувствовал слабость. Его тут же заботливо подхватили оперативники.
— Лежите, вас донесут.
Его внесли в цех, где послушно стояла длинная шеренга рабочих. Берестова пронесли по всей длине шеренги, и он удивленно поднял глаза на полковника.
— А где остальные?
— Больше никого не нашли. Вот только двести пятьдесят два человека.
— По-моему, не хватает еще человек пятнадцать. И как раз именно тех, в ком еще было что-то человеческое.
— Искать! — приказал полковник.
Берестова накормили тушенкой и напоили кофе с коньяком. Самочувствие его значительно улучшилось. Через час он уже самостоятельно передвигался, хотя и слегка прихрамывая. Он рассказал полковнику, как его похитили, описал архаровцев, загородный дом, подвал, в котором ночевал, наконец, еще одну четверку бандитов, разъезжающих на «Вольво», описал он и их главаря с выпученными синими глазами, и англичанина на «Форде». Последнего Берестов описал особенно подробно и даже пересказал полковнику не только свою короткую перепалку с иностранцем, но и то, что написано, по его разумению, про него в тринадцатой главе «Апокалипсиса».
— Как вы сказали, Ричард? — задумался полковник. — Случайно не заметили номера его «Форда»?
Берестов развел руками.
— Зато я кажется знаю, чем он воздействовал на людей. У него же здесь лаборатория…
Они отправились в лабораторию. Взломали двери. Но аппарата в виде пистолета с зауженным концом там не было. Тем не менее, лаборатория очень заинтересовала экспертов.
Немного погодя к полковнику подбежал взволнованный лейтенант и шепнул что-то на ухо. Кожевников помрачнел.
— Пойдемте, Леонид Александрович, в подвал. Там найдены семнадцать трупов.
Берестов узнал их всех. Среди них был и тот лысый мужичок в коричневой рубашке, и тот угрюмый бородач, который басом сказал о месте расположения завода, и другие, в которых брезжило что-то человеческое. Они все были застрелены в голову.