Маргарита не спеша цокала по Тверской в сторону Красной площади и тайком посматривала по сторонам. Даже на Тверской в этот день и в этот час народу было немного. В основном малолетки и иностранцы. Коренные жители столицы по субботам выползают из квартир ближе к вечеру. Уныние и отчаяние опять стали расползаться по телу и разъедать душу, точно соляной кислотой.
И вдруг под козырьком гостиницы «Интурист» она увидела высокого красивого мужчину лет сорока в длинном стильном пальто и фетровой шляпе. Это был единственный мужчина на всем ее пути. Он явно был иностранцем, поскольку смотрел на нее прямо и широко улыбался своей белозубой улыбкой. Сердце Маргариты забилось. Если он обратится к ней на иностранном, на каком языке она должна будет сказать свою заветную фразу? В случае чего, Маргарита может ответить и по-английски, поскольку владеет им свободно. И даже по-французски. Вот с немецким у нее сложности. Но кажется, это не немец, а американец.
Мужчина грациозно сошел со ступеней и двинулся к ней навстречу. Только бы не заметил эту собачью тоску в глазах. Нужно срочно натянуть улыбку!
Когда он подошел совсем близко, Маргарита вдруг увидела, что он смотрит не на нее, а куда-то ей за спину. Она оглянулась и увидела роскошную длинноногую женщину в шикарном пальто-разлетайке и шелковом кашне с кистями. Она улыбалась мужчине и кокетливо делала глазки. Маргарите ничего не осталось, как позорно потупить взор и прибавить шаг. Она услышала сзади французскую речь и оглянулась. Парочка мило обнималась.
В переходе «Торговых рядов» с ней неожиданно заговорила сидевшая на ступенях старушка. Одной рукой она крестилась, другую протягивала Маргарите.
— Подай, дочка, сколько сможешь, на хлеб!
Еще не отошедшая от смущения после облома с иностранцем, Маргарита остановилась, внимательно осмотрела бабульку и протянула ей десять рублей. «Поскольку она не в штанах, ее незачем тащить домой», — усмехнулась про себя девушка и уныло поплелась дальше.
Она походила по торговым рядам, пересекла по диагонали Манежную площадь, послушала стихи какого-то поэта, читавшего под памятником Жукова и, немного подумав, решила перекусить в кафе около ГУМа.
Вокруг по-прежнему, будто в утренние часы, было безлюдно и сонно. А между тем на часах уже было три. В кафе сидела молодая пара иностранцев и две девушки со скрипками в кофрах. Больше никого. Маргарита заказала себе кофе и два бутерброда с горбушей. Не успела она приложиться к чашке, как с улицы зашел какой-то мужчина средних лет с озабоченным лицом в замшевом пальто. Он очень внимательно посмотрел на Маргариту и направился к бару. Заказав себе пиццу, чипсы и бутылку пива, он направился к ее столику. Маргарита побледнела и отвернулась к окошку. Мужчина сел напротив и посмотрел на нее еще более внимательно.
— Извините, — произнес он сморщив лоб, — это вы Сверилина?
Маргарита вне себя от волнения подняла на него испуганные глаза и уже открыла было рот, чтобы произнести эту роковую фразу, как в тот же миг в кафе влетела запыхавшаяся женщина в длинном сиреневом пальто. Она сразу же бросилась к их столику и спросила у мужчины:
— Извините, вы Олег?
— А вы Маша Сверилина? — оживился мужчина. — Слава богу! А то я подумал, что не в то кафе пришел. Что вам заказать?
Они пересели за соседний столик и стали оживленно беседовать по поводу какого-то загородного дома. Маргарита быстро проглотила бутерброды, допила свой кофе и поспешно покинула кафе. На улице она отдышалась и вдруг поняла, что колдунья ее обманула. Вся инсценировка в той двухкомнатной квартире на Кропоткинской, называвшейся магическим салоном «Анжелика», с фальшивыми дешевыми обоями, благовониями и свечами была устроена для того, чтобы с нее, с бедной несчастной Маргариты, содрать ее последние триста долларов.