Мигуэль Консуэгра ответил на приветствие коротким кивком.
— По-моему, ветер попутный.
— Вы правы, ветер попутный. И это сулит быстрое путешествие и благополучное возвращение в Испанию. Ваша прелестная дочь и ее дуэнья расположились в моей каюте на корме. Это лучшее, что мы можем предложить, и я надеюсь, что путешествие не покажется ей утомительным.
— Мы ценим вашу учтивость. Наше единственное желание — скорейшее возвращение ко двору короля.
— Оно будет скорым и безопасным, — заверил Ортега.
— А пираты? — резко спросил Консуэгра.
Капитан усмехнулся.
— На море нет пирата, который осмелился бы глянуть в жерла наших пушек. Их ожидало бы слишком суровое наказание.
— Капитан, вы, несомненно, понимаете мои опасения. Мы везем нечто более ценное для меня, чем все сокровища испанской короны.
— Я понимаю, ваше превосходительство. И позвольте вас уверить в том, что ваша дочь здесь в такой же безопасности, как в королевском дворце.
— Спасибо. А теперь, не покажете ли мне мои апартаменты?
Стоя около губернатора, Генри Купер спросил:
— Зачем вы меня позвали? — Он не произнес ни титулов, ни вежливых слов; его тон и манеры излучали высокомерие и презрение.
Губернатор не оскорбился.
— Купер, так случилось, что мы можем оказать друг другу некоторую помощь.
— Мне ничего от вас не надо, но я готов выслушать.
— Завтра отплывает «Повелитель Индий».
— И что же?..
— Я бы хотел, чтобы он не доплыл до Испании.
— У него на борту сокровища? В таком случае я могу оказать вам услугу.
— Там нет сокровищ, но я хорошо вам заплачу, если вы потопите его и доставите мне кое-что, находящееся на борту.
Викарий засопел.
— Двадцать шесть пушек. Хватит ли у вас золота, чтобы заплатить за риск?
— Хватит, но, к тому же, я мог бы оказать и другие одолжения…
— Что вы хотите получить с корабля?
— Девушку. Я бы хотел, чтобы на корабле не осталось ни одной живой души, кроме Марии Консуэгра Кастильской. Я хочу эту девицу.
Глаза Викария блеснули, и губернатор сжался, когда пират перегнулся над столом.
— Эта девушка будет на корабле?
— Да, а что? Ее отец возвращается…
— Мне не надо никакого золота, — сказал Викарий. — Ваше желание будет исполнено. Даже если бы на корабле было пятьсот пушек, я бы все равно пустил его на дно.
— Очень хорошо, но…
— Но девушку вы не получите! Она нужна мне! Она будет принадлежать только мне!
Губернатор вздохнул.
— Очень хорошо, пусть будет так. Но хочу сказать, что одной смелости недостаточно для сражения с таким кораблем, как «Повелитель Индий». У меня есть план, как его взять.
— Мне не нужна помощь.
Губернатор недовольно произнес:
— Я настаиваю. Здесь нельзя проиграть. Я приведу свой план в исполнение, и с одним моим требованием вы должны согласиться.
— С каким?
— Вы должны снять ее с корабля в первую ночь.
— Именно это я и планировал. Не буду ждать ни одной лишней секунды.
И Викарий с горящими глазами вышел из комнаты.
«Повелитель Индий», отважный и прекрасный, под яркими флагами, отплыл с утренним приливом.
Губернатор с облегчением вздохнул и улыбнулся, когда последнее эхо прощальных залпов в честь королевского эмиссара замолкло. Но улыбка тут же потухла, и во взгляде появилось некоторое сожаление. Это было вызвано стыдом, ведь такая прекрасная и желанная Мария Консуэгра Кастильская должна была попасть в черные лапы мерзкого и грубого Викария. Странно, что Викарий был так непреклонен. Губернатор, конечно, сам хотел бы заполучить этот соблазнительный кусочек. Но должен был уступить Викарию, помня о первостепенном интересе. Корабль должен был пойти ко дну. Благополучное прибытие корабля в Испанию стало бы роковым для губернатора.
Несколько последних дней Марией владело странное беспокойство. Оно подкралось тихо, коварно — что-то такое неясное, смутное, что невозможно определить. Однако наступил момент, когда Мария решила ответить себе на некоторые вопросы. Почему она так нервничает, ведь за всю жизнь у нее никогда не было повода чего-нибудь бояться? Откуда у нее появилась привычка оглядываться через плечо, ведь она всегда была очень решительной и не отличалась застенчивостью?
Было нечто — это промелькнуло в памяти — с чего все началось. Но что это? Действительность или обрывок сна? Сон, должно быть, был нечетким, и его трудно было вспомнить. Конечно, какой-то неприятный сон.
Беспокойство не оставляло Марию. Она вела себя резко со своей дуэньей и была недовольна «заточением» в каюте, отведенной ей по распоряжению отца.