Про сборы говорить Влада не хотела, лгать не хотела еще больше. Но, как ни крути, врать все равно придется. Это ведь сборы киллеров, а не геймеров. Да и не поймет мать, как можно пропускать школу из-за сборов. А что поймет?
Только одно. Придется, хоть и противно, врать на эту тему.
Мать в кабинете набирала на компьютере какой-то текст. «Договор кредитования», — мимоходом прочитала Влада на мониторе. Самые конфиденциальные сделки отцу оформляла мать. И даже дочь не знала паролей, под которыми хранились в отцовском компьютере секретные файлы.
Влада подошла к матери ближе, легонько обняла ее, склонила голову к плечу.
— Мам, мне нужно тебе что-то сказать.
Мать сняла руки с клавиатуры, не оборачиваясь, чуть наклонила голову.
— Я давно жду этого.
— Мам, я это…
Влада замолчала, не решаясь произнести первые слова лжи. Мать поняла это по-своему.
— Короче, ты, типа, втюрилась в какого-то стебка, причем конкретно, да? — улыбнулась она, пародируя молодежный жаргон, над которым, подражая отцу, всячески издевалась и научила-таки Владу говорить на нормальном русском языке.
— Да, я влюбилась. Только не в Стаса, хоть мы и спали с ним во время сборов.
— Кто же тот счастливчик, которого полюбила моя красавица-дочь? — теперь уже серьезно спросила мама.
— Он еще не знает, что счастливчик. Я его и видела-то всего раза два, в начале сборов и в конце, — медленно говорила Влада, аккуратно, словно цветы в вазе, расставляя придуманные заранее слова. — И он старый совсем, лет сорок, не меньше. Но по его сценарию были поставлены все игры на сборах, и вообще он писатель. Мам, я не знаю, почему так получается, но когда он смотрит на меня, мне больше ничего не нужно, понимаешь? Только бы он вот так смотрел. И улыбался, хоть иногда. Но он редко улыбается, потому что у него верхние зубы кариесные. Ты на меня не сердишься, мам?
— Нет. Но у него, должно быть, уже морщины на лице и седина в волосах?
— И в волосах, и в бороде. Он похож на Вахтанга Кикабидзе, только моложе.
— А против твоей бабушки, дай Бог ей здоровья, он и вообще мальчишка еще, — усмехнулась мать.
— Он завтра приезжает в Москву, на неделю или полторы. Я должна его увидеть, мам.
— Приезжает из Парижа или Лондона?
— Из Питера, мам. Но если бы даже из Магадана, для меня это все равно что из Парижа.
— Я тебя понимаю, доченька.
— Завтра мы с ним увидимся. И… ты не обидишься, если я… если я на недельку уеду с ним в Питер? Или даже в Москве с ним поживу недельку — но только с ним? Он специально из-за меня приедет, мам…
— А что мы скажем папе?
— Не знаю. Так не хочется врать…
— Значит, и не будем.
— А папа? Вдруг он рассердится и не отпустит меня?
Мать погладила Владу по голове.
— Не волнуйся. Я напомню папе, как ради него на неделю сбежала из дома. Он поймет.
— А что, было и такое?
— В нашей жизни много чего было… — усмехнулась мать. — И нам тоже казалось, что родители всегда были старыми и никогда никого, кроме нас, не любили…
Во избежание случайностей они договорились со Стасом встретиться возле станции метро «Таганская». Стас хмурил белесые брови и побелевшими пальцами сжимал лямки своего рюкзака.
— Ты словно с парашютом в первый раз собрался прыгнуть, — усмехнулась Влада. — Расслабься.
— А вдруг и запасной не раскроется?.. — буркнул Стас, но пальцы разжал.
Они проехали на троллейбусе указанное вчера по телефону количество остановок, легко отыскали двенадцатиэтажный жилой дом о трех подъездах. Дверь квартиры 74 на первом этаже оказалась незапертой.
Конечно же, квартира была пуста. И конечно же, на газетах в углу самой большой комнаты они нашли аккуратно разложенные шлемы и скафы. Стас протянул Владе белый диск и шепнул одними губами:
— Это изолента, почти телесного цвета. Наклей полоски под манжеты скафа и по периметру шлема, чтобы тебя при попытке снять его не ударило током.
Прошептав это, он сразу же показал, что нужно делать: перед тем как нацепить манжет, обернул вокруг предплечья три раза моток изоленты; получилась полоска шириной чуть больше манжета. Влада последовала его примеру. Прежде чем надеть шлем, Стас проверил, надежно ли заизолированы металлические пластинки, забрал у Влады остатки изоленты и вместе со своим несколько похудевшим моточком сунул в кармашек рюкзачка.
Стас щелкнул замочками шлема, то же самое сделала Влада. Ничего в комнате, в общем-то, не изменилось, только на противоположной от окна стене зажглась надпись: «Твикс, я жду вас в машине!»