— Вот! — Профессиональным движением она сорвала с горлышка пробку. — Время второй кружки наступило!
— Рад, что не ошибся в тебе. — Улыбнувшись с какой-то хитринкой, он достал из кармана пригоршню мелочи.
— Что вы! — зарделась Клава. — Это лично от меня!
— Извини, девочка, но я не могу принять твоего дара, — покачал он головой. — Принципы не позволяют.
Она не поняла его отговорки, но спорить не стала, сосредоточив внимание на его руках, отсчитывающих монеты. На левой руке у него отсутствовали указательный и средний пальцы, на правой — верхняя фаланга большого, шрам у глазницы был бледно-розовый, в нежных поперечных складках.
— Вам, наверное, уже приходилось участвовать в таких делах?
— Да уж, кое-кто будет помнить меня до могилы… — улыбнулся он, придвигая к ней стопку монет.
— Напрасно вы это… — поморщилась она. — Я же от чистого сердца.
— Нет-нет, — решительно возразил он. — Расчет должен быть честным.
«Какой расчет?» — подумала она, снова попытавшись вспомнить, где же она могла видеть этого человека? И когда?
— Вы не назовете своего имени? — попросила она. — А то мне как-то неловко к вам обращаться.
— Какие проблемы! Но, сама понимаешь, у таких людей, как я, имена особые. Ну, там Сан Саныч, Пал Палыч… Зови меня… да хотя бы Нил Нилыч!
— Ага, — кивнула она. — Нил Нилыч. Очень хорошо.
— Так ты готова исполнить свой гражданский долг, Клавдия?
— Гражданский долг? Понимаете, Нил Нилыч, я вот все думаю про Володю и Гену… — сбивчиво заговорила она. — Мы же вместе росли на одной улице, я их с детства знаю. Конечно, они выпить любят, а Генка и подраться горазд, полевачить оба мастера, ну и прочее, а все-таки… — Она задумалась.
— Сколько тебе лет, красавица? — сощурился Нил Нилыч.
— Сколько ни есть, все мои, — досадуя, буркнула она.
— Во всяком случае, в житейском болоте ты, безусловно, побарахталась. И о чем же тебе говорит твой опыт? Не о том ли, милая, что в мире слишком много лжи, подлости и предательства? Вспомни, сколько было фальшивых клятв, пустых обещаний любить до гроба, вечно носить на руках! Люди лгут с той же легкостью, с какой лузгают семечки. Чему же ты удивляешься?
Он сочувственно улыбнулся, и Клава впервые почувствовала острую неприязнь к этому человеку.
— Во многих человеческих душах расцветают тайные цветы зла, похожие на клубок спящих смей, — продолжал Нил Нилыч. — Умный и коварный враг всегда найдет способ раздразнить этот клубок, натравить его даже на безупречное сердце…
— Не надо так говорить! — брезгливо содрогнулась Клава. — Пожалуйста! Просто скажите, что я должна сделать. Я сделаю. Обещаю.
— Да, ты сделаешь, теперь я тебе верю, — заключил он и налил себе пива.
Наступила пауза. За столиком. Непогода же снаружи не брала даже секундной передышки. Яростные порывы ветра зашвыривали тяжелые водяные струи даже под навес, и тогда казалось, будто кто-то обстреливает кафе пулеметными очередями. Заползла бескрайняя черная туча. Потемнело настолько, что деревья у ближней обочины сделались неразличимыми.
Нил Нилыч осторожно, смакуя каждый глоток, осушил содержимое кружки и налил еще.
Чего он, собственно, выжидает, раз уж пошла такая заварушка? Почему не говорит главного? И где же, где, черт побери, она его видела?! В сознании промелькнула мимолетная, какая-то очень странная картинка, но удержать ее Клава не сумела. Не сумела еще и по той причине, что в проходе раздались быстрые шаги, и в зал вошел своей матросской походочкой охранник Гена.
Это был долговязый добрый молодец с румяным и свежим лицом, в чертах которого бесконечная уверенность в своих силах сочеталась с детским простодушием.
— Клавонька-Клава, давай скорей какао! — пропел он на манер первого парня на деревне, выговаривая «какава».
Похоже, он собирался продолжить куплет, но, заметив только сейчас, что девушка не одна, сбился с мысли, да так и замер на месте с открытым ртом. Несомненно, присутствие в зале незнакомца явилось для него сюрпризом.
Чувствовалось, что Нил Нилыч тоже занервничал.
Клава поспешила разрядить обстановку.
— Человек возвращался с товарищем в город, — пояснила она Геннадию, что было абсолютно нетипично для их отношений, ибо по поводу своих знакомств Клава никому и никогда не давала никаких отчетов. Но сейчас случай был особый. — Товарищ вспомнил, что оставил на даче важный документ и поехал за документом, а человек решил у нас пивка пока попить.
— Через час с небольшим меня заберут, — ввернул для чего-то Нил Нилыч.