Следуя заранее выработанному соглашению, деньгами они не сорили и не показывали виду, что таковые у них в наличии имеются, а стали собирать их на подготовку к основной операции. Понимая, что долго промышлять подобным образом они не смогут — их быстро вычислят и накроют, — ребята собирались посвятить этой грабежной теме еще дня три-четыре и потом думать о дальнейшем. Но и этот срок им пришлось сократить до двух дней, потому что на третий они чуть не погорели. Одна из женщин, когда Сашка содрал с ее плеча сумку, вопреки всем законам женской психологии, не кинулась за сумочкой. Она вцепилась в Сашку и противным резким контральто на одной ноте завопила: «Во-о-о-о-р! Банди-и-и-и-и-т! Гра-абя-а-а-а-т!!» В критический момент в Сашке вдруг прорезался артистический талант. «Клава! Клавка! Да перестань, ты что, сдурела? Люди же смотрят!» — тоже заорал он, изображая для навостривших было уши зевак близкого интимного знакомого рассвирепевшей матроны. Однако подсознание подсказало Сашке, что разыгрывание заготовленной шутки здесь не уместно. На вопли голосистой дамочки, как на концерт Лучано Паваротти, тотчас могли собраться нежелательные слушатели. Прерывая концерт в самом зародыше, Сашка рефлекторно ударил поющую дамочку прямо в открытый рот, вырвался вместе с застрявшими в вороте рубашки ее ногтями и скрылся в толпе. Его сердце еще минут десять бешено колотилось. Но он ушел. Правда, женщина наверняка хорошо рассмотрела его вблизи, и при случае его фоторобот мог быть без труда составлен. Но об этом сейчас не хотелось думать. «Ну и черт с ним! — решил он. — У, них, у ментов, этих роботов уже скопилось, пожалуй, больше, чем самих милиционеров. Кто там с ними теперь будет разбираться?»
Однако на этом свои походы к метро приятели завершили. Вместе с тем, поощренные безнаказанностью и хрустом желанных купюр, составивших им начальный капитал, они стали обдумывать следующий шаг. Думали они недолго, поскольку решение у них вызревало постепенно, у каждого внутри, и задолго до того, как оно было высказано. Решено было обчистить обменный пункт. И они стали готовить план ограбления. Вскоре этот план был детализирован и начал материализовываться.
Во-первых, им пришла в голову блестящая, по их мнению, идея, как спрятать предполагаемую добычу. Примитивные вокзальные камеры хранения и закапывание в землю они отмели сразу как легкодоступные логике милиции. Некоторое время назад кто-то из них присмотрел в соседнем дворе брошенную машину «Копейку», которая была полностью раздета, разута, раскурочена и ржавела, доживая свой век. Удивительно, что она до сих пор не попала в металлолом. Тем не менее, ребята разыскали ее формального хозяина, и тот с большой радостью согласился отдать ее ребятам за так. Забрав машину, Пашка и Сашка перетащили ее на хорошо охраняемую автостоянку, договорившись с владельцем, чтобы она постояла где-нибудь в уголке, не портя общего вида стоянки. Они объяснили это тем, что собираются восстановить и отреставрировать ее, якобы она дорога им как память, и уплатили за место за два месяца вперед. Таким образом, они обезопасили себя и от бомжей, и от лишних любопытствующих взглядов: кому придет в голову лезть в старую ржавую пустую машину, да еще и находящуюся под надзором сторожей. Далее они поехали на самый край московской области, почти под Рязань, и нашли в деревушке, километрах в пяти от станции, одинокую старушку и договорились с ней, что приедут пожить на месяц, порыбачить, пособирать грибов, отдохнуть от городской суеты. Ольга Егоровна, так звали старушку, с удовольствием предоставила ребятам свою избу, тем более что они неплохо и наперед заплатили ей совсем не лишнюю для нее плату. Они завезли туда припасы, палатку, лодку и т. п. и с помощью хозяйки нашли в нескольких километрах глухое лесное озеро. Таким образом, было подготовлено место, для того чтобы и отдохнуть, и скрыться на две-три недели, пока не улягутся милицейские страсти. Они полагали, что этого будет достаточно.
Третьим пунктом плана у них значился выбор объекта. «Обменник» на Тополевой показался им самым удобным местом для своей акции. Они изучили десятка полтора обменных пунктов в различных районах города, в каждый из них они заходили не по одному разу, но по одиночке, обменивая пяти — и десятидолларовые банкноты на рубли. При этом они изучали подходы, отходы, особенности расположения, посещаемость, доступ к валюте, наличие и расположение следящих телекамер и охраны. Здесь, на Тополевой, все было благоприятно для осуществления задуманного: близость шумных и многолюдных магазинов, наличие, как по заказу, проходного двора неподалеку, и, к тому же, рядом оказалось какое-то служебное помещение с постоянно пустующим тамбуром. Здесь можно было быстро скинуть ту маскировочную одежду, которую они намечали использовать. А использовать для маскировки они собирались медицинскую форму: белые халаты и белые колпаки с символическим красным крестом.