Поскокцевы горько улыбнулись: по-моему, она сделала это горше, чем он. И муж объяснил:
— Его пробовали сфотографировать.
— Кто?
— Экстрасенс из Института кармы.
— Получилось?
— Пленка вышла засвеченной.
Здоровье ли у меня хорошее, или следователь Рябинин укрепил меня в материализме, но я чувствовал прилив жизнерадостного юмора. Из множества веселых вопросов, теснившихся в моем сознании, я выбрал самый серьезный:
— Поймать не пробовали?
— Зачем вы пришли? — раздраженно вырвалось у мужа.
— Полтергейст невидим, — укорила жена.
— Я из уголовного розыска и привык искать-сажать…
— Посадить полтергейст? — хохотнул Поскокцев. — У соседа за стеной была овчарка… Как он у нас поселился, она все ночи выла волчьим воем. Пришлось усыпить.
— Подруга принесла кошку, — вспомнила жена. — У той глаза загорелись, шерсть встала дыбом, вырвалась из квартиры и убежала.
— Об чем разговор, — заключил муж, — если газ сам загорается, холодильник по квартире бродит и кастрюли летают?
— Разумеется, когда нет посторонних, — заметил я.
Мы стояли на кухне возле самоходного холодильника. Что-то щелкнуло. Я вскинул голову, и одновременно с шелестом, словно крупная птица, над моей макушкой пролетел какой-то предмет, звонко ударился о стенку и шлепнулся на пол. Я его исследовал: алюминиевая кастрюлька, пустая, чистая. Осмотрел и полку, откуда летела, и в ряду других кастрюль нашел прогал, где она стояла. Там ничего, пустое место. Хозяева смотрели на меня с вопросительной иронией. А я, откровенно говоря, юмористическое настроение утратил.
Рябинин не раз говорил, что умный человек понимает даже то, чего не знает. У меня нет достоверной информации о полтергейсте, о пришельцах, о нечистой силе, о потусторонней жизни… Значит, я не знаю и не понимаю. Выходит, не умный? Да я идиот, в натуре, которого даже летающая кастрюля не убедила, — хлопаю глазами и молчу.
— Всегда с этой полки, — рассеянно сообщила жена.
Она глянула на кастрюлю. В кухне горели две свечи, отбрасывая размытые дрожащие тени. И когда на лицо женщины лег свет одного из огоньков, мне показалось, что ее щека зеленоватая. Или голубоватая. Не иначе как отцветающий синяк. Я спросил:
— Что с вашим лицом?
— He увернулась, — нехотя промямлила Поскокцева.
— От кастрюли с полки?
Она пробурчала что-то невнятное. Поскокцев вообще с кухни ушел. И тогда я решил пригласить их в РУВД по одиночке — на яркий дневной свет.
На следующий день, при ярком дневном свете, Поскокцеву рассмотрел. Высокая, худощавая, с пепельными волосами, похоже, не знавшими парикмахерской. Лицо вытянуто, вернее, казалось вытянутым за счет глубоко запавших щек. Кожа серая под цвет волос. Ей тридцать четыре: возраст, в котором умные женщины начинают цвести. Впрочем, какой расцвет, если кастрюли по квартире летают?
— Антонина Михайловна, как у вас со здоровьем?
— Бронхит мучает.
— Не из-за этого, не из-за полтергейста?
— Полтергейст-то лишь последние месяцы. А до него мы жили нормально. Не ссорились, двух персидских котов держали…
— И где они?
— Со страху прыгнули с балкона и разбились.
— Что еще происходит в квартире, кроме полета вещей?
— Много чего. Ночной смех, жуткий и непонятный, будто на кухне сидит собака и хохочет. Иду по комнате и рухну на ровном месте, будто о натянутую веревку споткнулась. Летучая мышь носилась мелким дьяволом…
— Может быть, в форточку залетела?
— Это в городе-то?
Я понял, почему разбираться послали оперативника уголовного розыска. Идут жалобы, как реагировать? Если подключить следственный отдел РУВД или прокуратуры, то надо возбудить уголовное дело. А по какой статье? Хулиганство, повреждение имущества, незаконное проникновение в квартиру? Кого? Полтергейста. Значит, смешить народ. И следователь обязан официально допросить, то есть про летучих мышей и хохочущих собак записать в протокол; обязан прыгнувшую с полки кастрюлю изъять и отправить на экспертизу… Кому? Дактилоскописту или колдуну? Поэтому и нужен оперативник. Возьмет объяснения, поговорит и напишет постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Все, проверка сделана.
— Антонина Михайловна, что-нибудь для защиты предпринимали?
— Вешала икону с лампадкой…
— Не помогло?
— Икона стала потрескивать, а лампадка гаснуть. Это все не к добру. Я и сняла. Надо бы батюшку пригласить, да вряд ли пойдет.
— Еще что пробовали?
— Соседка на нашей двери крест нарисовала.