Эдик задумчиво улыбнулся. Кто бы мог подумать, что его работа с киберами примет такую форму. По причине их супердороговизны найти клиентов на них было крайне трудно. Но клиенты были. Их деньги сегодня полностью окупали стоимость проекта, а в дальнейшем, при широкой рекламе, и вовсе ожидалась хорошая прибыль. Вот только покупатели эти были довольно странные…
Действительно, думал Эдик, игрушку за несколько десятков тысяч долларов ребенку покупать неразумно, а вот для себя… Для чего взрослому игрушка? Для того, чтобы удовлетворить какую-нибудь свою странность, а может быть — порок, подавленные смутные желания, возможно, детские…
Они были большими чудаками — будущие владельцы его тамагочи, его заказчики. Познакомившись с ними, Эдик вдруг обнаружил, что вскрыл для себя какую-то совершенно не известную ему область. Патология пресыщенности — так презрительно поначалу назвал он причуды богатеньких буратино, но потом как-то вдумался и проникся к ним сочувствием. Все-таки они были все немного ненормальные, психи… Поэтому Эдик бесстрастно и внимательно выслушивал все их фантастические пожелания и тщательно, стараясь ничего не упускать, устанавливал в кибера нужные программы.
Клиенты были довольны. Эдик видел их горящие глаза, когда они смотрели на своего тамагочи. Да и у Эдика, честно сказать, что-то глубоко внутри пищало от восторга, когда он показывал товар лицом. Взрослые игры… Как правило, они агрессивны: взрослые любят по-настоящему острые ощущения — в пределах разумного, разумеется. И Эдик Драгинский их понимал, хотя и не соглашался с такими забавами: уж он-то знал толк в острых ощущениях, испытывал их не раз…
Однако Эдик с изумлением узнал, что и сам обладает некой маленькой странностью. Подавленная агрессивность вечно затырканного «дохляка» в последнее время вдруг начинала гулко вибрировать в нем, как камертон под водой. Он тут же брался за дело, и она облегченно выплескивалась в дикие шуточки его тамагочи. И он знал: именно поэтому у него все получалось, именно поэтому были довольны клиенты. И поэтому его любимцем стал огромный черный паук с рубиновыми глазами.
Об этом кибере Эдик вел с клиентом особый разговор. Клиент выдвинул совершенно безумное требование, он наверняка был сумасшедшим. Эдик не мог спокойно смотреть в его выпуклые глаза, отнекивался и упирался, как мог, но в конце концов поддался на уговоры и согласился, предварительно заручившись разрешением руководства компании. И, закончив сегодня паука, продолжал думать о его будущем хозяине с опасливым непониманием.
Дело было в том, что паук, при всей своей нечеловеческой проворности и оснащенности самым настоящим орудием убийства, в режиме «агрессия» не имел никаких алгоритмических ограничений в действии…
Уверенные звонки в дверь вывели Эдика из задумчивости, он удивленно кинул взгляд на часы. Двенадцать двадцать пять, никто и никогда не заходил к нему в это время. В здании находится только дежурный охранник, может быть, что-то случилось…
Он произвел сложные манипуляции с электронным замком и открыл дверь. На пороге стоял молодой человек в форме охранника и доброжелательно, чуточку виновато улыбался ему.
— Инспектор охраны Штеф Туччи, — церемонно представился Драгинскому Штеф. Достойный объект, считал он, имеет право знать имя своего последнего друга. Это было романтично. — Простите, сэр, что оторвал вас… — Штеф прямо-таки лучился добродушием и исполнительной туповатостью. — Простите, герр Драгинский, но я сегодня первый раз заступил на смену… — Он смущенно переступил с ноги на ногу. — Единственное рабочее помещение в здании… Тем более лаборатория… — Он свел глаза к переносице и, чуть-чуть добавив скрипа в голосе, с идиотским занудством завершил: — Хотелось бы осмотреть на предмет пожарной безопасности и целости охранной сигнализации! — «Вот так, Драгинский, знай наших, охрана не дремлет!»
Эдик удивленно поднял брови и замешкался. Вообще-то, насколько он знал, в компетенцию охраны не входил осмотр аудиторий и лабораторий ККЦ, это было логично хотя бы из соображений секретности. Просиживая в лаборатории ночами, он частенько слышал гулкие шаги охранника в коридоре — тот неторопливо проходил мимо и потом стучал каблуками по лестнице. Плановый обход здания — это было нормально. Но этот ретивый охранник с голубыми глазами на дубленом лице явно слишком уж усердствовал.