Более детальное изучение не выявило присутствие разумных существ, но признаки активной жизни были повсюду, а значит насекомые просто не застали хозяев дома. Миленький двухэтажный домик наполняла обычная кухонная утварь и стандартная мебель. Второй этаж, кажется выполнял лишь декоративную функцию и позволял взглянуть в три окошка, дабы полюбоваться мрачноватым болотным пейзажем.
Ещё одной постройкой был свинарник, в котором содержались одомашненные кабаны-ирокезы. Третье здание оказалось складом сена. Четвёртое представляло из себя простенькую кузню с глиняной печью. Пятое являлось сараем вмещающим в себе разные сельхоз инструменты, станки для заточки металла, тканья ковров и помола зерна, удочки, рыболовные снасти, а также сети для ловли водяных и жабоящерок.
В доме осы нашли множество различных сушёных трав и листьев растений. В одном из горшков лежали съедобные грибы и корешки. Целый сундук оказался под завязку набит выделанными шкурами. Отдельный угол был посвящён вяленому мясу, копчённым колбасам и рыбе. С десяток корзин вмещали продолговатые кочаны водяной капусты. В целом в этом жилище определённо было чем поживиться. Обокрав его, Фёдор мог обеспечить тюрьму качественной едой на недели вперёд. Да и полезных инструментов и материалов здесь было хоть отбавляй.
«Он отнёсся к нам нейтрально, а мы оставим его без кровно нажитого.» — подумал перерожденец, ставя себя на место отшельника и сопереживая ему — «Не похоже чтобы у него здесь жила какая-то семья. Скорей всего он одинок, никого не хочет задевать и ни на что не претендует. Обижать такого как-то слишком подло и жестоко.»
Фёдор долго и упорно искал горючее масло. Вот его бы он спёр без зазрения совести. Но такового в болотной лачуге и всех соседних постройках не оказалось.
Также парнишку удивило, что у курящего отшельника дома не нашлось запаса курительной травы. Обследовать же землю острова на предмет каких-нибудь погребов или тайников не было возможности из-за бегающей по твёрдой поверхности собаки. Лохматый четверолапый страж рьяно гавкал на кружащих в воздухе жуков и забегал следком за ними во все здания с открытыми дверьми. Исключением стал запертый домик, в который осы проникли через дымоход.
«У нас так много денег и драгоценностей, что возможно мы можем не украсть, а купить всё необходимое у этого мужичка?» — задумался мыслительный центр — «Нам же будет лучше, чтобы он не падал духом и продолжал производить съедобные продукты для наших пленников. Он отнёсся к нам нейтрально, а значит договориться о торговле будет не так уж и сложно. Вопрос только в том, нужны ли ему обычные деньги и драгоценности, раз он живёт в такой глуши?»
А задумался об этом коллективный разум не спроста. Всё дело в том, что на магистрали приключилось одно событие. Отшельник таки дождался того, ради чего приходил. С востока приехал всадник верхом на ездовом баране. На вид это был самый обычный, не очень старый селянин. На скакуна у него было навьючено много сумок, как если бы он собрался в дальнюю дорогу, но одежда наездника выглядела слишком просто и невзрачно для большого путешествия: скромные сандалии, старые мятые перештопанные шорты и обвисшая рубаха, в вороте которой была видна плоская безволосая грудь. В таком наряде обычно выезжают максимум на полдня, с намерением вечером уже точно вернуться в родное гнёздышко.
Судя по тому, как пересёкшиеся на дороге бокаты пожали друг другу руки, они планировали данную встречу. Всадник спешился и полез руками в свои сумки, а отшельник снял со спины корзину и открыл нагрудный туесок. Между гуманоидами произошёл бартер. Плащеносец предоставил несколько палок колбасы и тканевых мешочков с неизвестным содержимым. В ответ визитёр вынул три закупоренные деревянные фляжки и прямоугольный футляр. Селянин отрезал кусочек копчёности ножом и попробовал её на вкус. Болотник вынул пробку из бутылки и испил содержимое. Оба оказались довольны продегустированными продуктами, поэтому обмен состоялся успешно.
Дальше простолюдин забрался в седло и поехал в сторону холмов. Отшельник что-то сказал ему вслед и за ним не пошёл. Понаблюдав за удаляющимся силуэтом, мужчина в капюшоне развернулся и побрёл в болотистую чащу, не захотев в подробностях узреть последствия ночной бойни.
«Странный мужик. Но вроде не оборотень.» — подумал Фёдор — «Может просто потому что нелюдим? Вернее небокатим… А может где-то среди топей стоит его невидимое яйцо…»
В военном лагере тем временем стартовал совет лидеров. Трое офицеров, трое знаменосцев, трое ящероводов, несколько бойцов из числа рядовых солдат (вероятно пользующиеся авторитетом) и десяток старших жуколовов сидели в одном кругу, на бочках и перевёрнутых вёдрах. Остальные солдаты обходили это место стороной, а если и приближались, то очень быстро снова удалялись. Погреть уши никому не давали и по всей видимости, хватало одного назидательного взгляда, чтобы прогнать самых любопытных.