Получалось, что все обитатели дома, либо спали, либо свалили. Фёдор обрадовался такому везению и направил подконтрольный организм вглубь большой комнаты. Пока не вернулась бодрствующая гуманоидша, требовалось найти подходящее местечко, чтобы спрятаться. Доползя до центра помещения, шпион увидел то, что скрывалось за печью. А там размещались шкафчики, полочки, ларцы, ну и кровати. На одной из них, той что стояла впритык к печке, лежал третий воин. Окровавленная повязка на груди, говорила о том, что он ранен. Но, наверное не смертельно, раз он сам дотопал до деревни. Морда травмированного бойца кривилась в мучениях, и всё же век он не открывал, стонов не издавал, а просто неподвижно отдыхал, обнимая самого себя руками.
Вскоре возвратилась хозяйка. Она принялась пораться у печи и у стола с окороком. Судя по звукам, шло приготовление некоего блюда. Не прошло и пяти минут, как кто-то заговорил прямо в оконный проём, со стороны центральной улицы. Попросыпались мужчины спавшие на скамейках. Вялыми голосами они переговорили с нарушителем домашнего покоя. Оса парящая на высоте увидела, что в окно заглядывал не кто-нибудь, а офицер пришлого войска. Неизвестно, что он им сказал, но парочка за столом, прекратила отлынивать и вышла наружу — один раздетый, без брони, другой хотя бы в стёганке, но без шлема и дополнительных повязок. Раненого на кровати не потревожили, позволив ему спокойно отлёживаться.
Спустя какое-то время из жилища вышла и взрослая женщина. Наблюдательница в небе сообщила, что она с вёдрами побрела к колодцу. Внутри дома остались лишь изувеченный солдат и резидент Роя.
«Сам не знаю, зачем я внедрил этого шпиона.» — подумал Фёдор — «Были мысли украсть что-нибудь ценное, ключи от фургонов например, или задушить кого-нибудь. Но раз такие дела… Устроим недругам небольшой переполох.»
Глинотел вылез из-под ведра, под дном которого он скрывался от взглядов гуманоидов. Шмат бараньего мяса на столе оказался частично разделан. Помещение наполнял аромат мясного бульона, исходящий из горнила.
Сперва имитатор залез на кровать и задушил ослабевшего боката. Тот оказал больше сопротивления, чем пьяный дэй, но по итогу сдох, даже не упав с лежбища. Затем насекомыш стянул простыню со свободной кровати и потащил её к печи. Чтобы забраться в горнило, маленькому слуге потребовалось придвинуть табурет.
«Хозяйка возвращается, поторопись…» — передал информацию наблюдатель в воздухе.
Не то чтобы глинотел до этого был расслаблен и действовал вразвалочку, но пришлось отыскать внутренние ресурсы и каким-то образом ускориться.
Один край простыни был засунут прямо в огонь, другой брошен на ближайшую кровать с покойником. Дальше диверсант направился к полке, на которой стояла масляная лампа.
«Скверность! Мы не успеваем…» — осознал мыслительный центр, увидев насколько быстро шагает бокатианка с вёдрами. По его расчётам, она войдёт в дом в момент когда лазутчик будет находиться посреди комнаты.
Стараясь выиграть время, Фёдор направил наблюдательницу в атаку на эту женщину. Причём направил он летунью с такой стороны, чтобы хуторянка меньше всего захотела побежать и спрятаться в родном доме.
Увидев пикирущую на неё осу, женщина перепугалась, выронила вёдра, застыла, как выкопанная, и пронзительно закричала. Своим визгом она привлекла всеобщее внимание и, в то же время, подарила насекомому пару лишних секунд. Жужжание крыльев и так бы дало воителям понимание происходящего. Бокатианка же лишь сбила их с толку.
Пока все пялились на кричащую гуманоидшу, гигантские ящеры, мыслящие несколько иными категориями нежели разумные создания, обратили внимание в первую очередь именно на шум крыльев. Один из них начал разворачиваться мордой к насекомому. При этом он случайно зацепил хвостом старый двухколёсный воз. Бричку тотчас встряхнуло и оттолкнуло на три метра в сторону. На пути у обветшалой конструкции оказался ребёнок, которого жёстко приложило о деревянный остов и отбросило.
Не дожидаясь, пока её подстрелят опомнившиеся лучники, оса резко развернулась и пошла на взлёт. Вслед прислужнице полетели снаряды, но ни один из них не попал. Всё-таки визг женщины действительно помог.
Жертва испуга присела на корточки и заплакала. Вокруг неё, а также вокруг пострадавшего ребёнка, сгрудились сочувствующие, жаждущие оказать поддержку.
Собаки в фургоне оголтело лаяли, будто ужаленные. Ну оно и не странно, ведь совсем недавно рядом пролетел враг.