— Мил, мне нужно поговорить с Матвеем. Я должна сообщить ему, что повезу тебя домой, хорошо?
— Ладно, — вздохнула она. — Можно подожду тебя в машине?
— Держи ключи, — я протянула ей связку ключей, и она поплелась в сторону стоянки.
— Куда Мила? — ко мне подошел хмурый Денис.
— В машину. Она не хочет никуда ехать. Я сейчас поговорю с Матвеем и предупрежу, что отвезу Милу домой.
— Хорошо, только поведу я. Ты тоже устала.
— Нет, все нормально. Скажи, Красовский появился?
— Нет, никого подозрительного…
— Тогда тем более, вам с Костей следует остаться.
— Алис…
— Все в порядке. Извини, я пойду к Матвею, пока он не уехал.
Я нагнала отчима Милы у его машины. За все время я только обменялась с ним приветствием и даже не была уверена, что он понял, что я та самая девушка, что заботилась о его падчерице.
— Извините, Матвей!
— Что вам? — недовольно кинул он, даже не оборачиваясь.
— Я — Алиса, мы общались с вами по телефону, — представилась я.
— Я так и понял, когда увидел вас с Милой, — он все-таки удостоил меня своим взглядом. — Что вам?
— Хотела предупредить, что отвезу Милу домой. Она совсем вымотана. Поминки девочка не выдержит.
— С чего вы так заботитесь о моей падчерице? — он чуть прищурился, и его зеленые глаза вмиг превратились в два изумрудных сканера.
— Потому что она мне дорога, как и была дорога Ольга. Миле сейчас очень плохо, ей нужна забота.
— Ладно. Если это все, то мне пора, — сказал он и, не дожидаясь моего ответа, сел в машину и завел двигатель.
— Матвей, вы же приедете сегодня домой? Мне нужно поговорить с вами о девочке! — прокричала я, чтобы он услышал через окно, но Матвей даже не опустил стекло. Тогда я постучала и снова спросила, вернется ли он домой. Мужчина кивнул и нажал на газ.
Я отвезла Милу домой. Всю дорогу она молчала и смотрела в окно, и я не пыталась заговорить с ней, понимая, что сейчас слова будут лишними. Все те крупицы жизни, что появились в ней утром, исчезли, и она снова превратилась в безвольную куклу.
Когда мы поднялись в квартиру, я отправила девочку в ванную, а сама пошла на кухню и налила нам по миске бульона. Но Красовская все не выходила. Мне в голову стали закрадываться самые ужасные мысли, я бросилась к ней, без стука влетела в ванную и увидела ее на полу. Мила сидела, обхватив коленки руками, и горько плакала. Весь день она держалась, и вот наконец оборона рухнула, и эмоции вышли на волю.
— Мила, хорошая моя, пойдем в комнату, — я попыталась ее поднять, но она не захотела вставать. — Давай же… Пол холодный, ты можешь простудиться.
— Плевать. Какая теперь разница, — огрызнулась она.
— Как какая? Очень большая… Мил, пожалуйста, пойдем в комнату.
— Мама такая красивая… Ты видела? — она посмотрела на меня глазами, полными слез, но за слезной пеленой я увидела нездоровый блеск, и это меня испугало.
— Пойдем, Мил…
— Нет, ну ты видела? Так же не выглядят мертвые! Она… она… она даже не бледная была! И губы розовые… Мама должна была проснуться! Мама не умерла! Ее нельзя хоронить! Мы должны ее спасти! Должны! — Мила резво поднялась и заторопилась в коридор, я побежала за ней. — Алис, нам нужно срочно маму спасти. Она проснется, а там темнота… Кругом темнота!
— Мил, прошу тебя… Не надо, — мне стало страшно, что я с ней не справлюсь, страшно, что она наделает глупостей и мы потеряем малышку.
— Алиса! Ты же видела! Видела же? — она схватила меня за руку.
— Мил, твоя мама умерла, — произнесла я вновь эту страшную правду.
— Но как ты можешь быть уверена? Она же выглядела совсем как живая! Мама просто была без сознания!
— Мила, дело в том, что Костя видел заключение врача, и там были фото…
Когда мы убедились, что смерть Ольги не была несчастным случаем, Костя постарался раздобыть заключение патологоанатома. Конечно, это было непросто, Воронов нарушил закон и за внушительную взятку получил копию заключения о вскрытии. То, что Ольга погибла — сомнений не было. Костя и Денис видели фотографии бедной женщины после трагедии, я на них смотреть не захотела.
— Викинг видел фотографии мамы? Зачем ему это? — нахмурившись, вопросила Красовская.
— Мы просто хотели проверить… уточнить все обстоятельства. Ты же понимаешь, вы нам не чужие.
— Поэтому вы смотрели на мамины фотографии?! — прокричала девочка, и я поняла, что сболтнула лишнего.
— Мила, мы просто хотели убедиться, что все было так, как ты рассказала. Сама же видишь, как все это странно…