— А где настоящие драгоценности? Они существуют вообще, если ни тебе, ни маме не достались?
— А черт его знает… Твой дед мог спрятать их где угодно: зарыть в саду, спрятать на дне Москвы-реки или в дупле какого-нибудь дерева. Гиблое дело их искать, да и не надо. Как уже сказал, от этих сокровищ только несчастья. Вот даже бывший друг твоего отца повелся на их проклятый блеск, а в итоге стал убийцей и остался с носом. Странно, что он больше не пытался их разыскать.
Не сговариваясь, мы с Денисом переглянулись. Суворову было невдомек, что он попал в точку: Красовский вернулся за драгоценностями и даже каким-то образом проник в наш дом. Вот только нашел ли он, что искал? Нам оставалось только надеяться на то, что этот человек достиг своей цели и больше не объявится.
— Ладно, уже поздно. Мне пора, — Суворов поднялся и посмотрел на своего племянника, а потом протянул руку для рукопожатия. — Спасибо за гостеприимство.
— Где я могу тебя найти? — пожимая ему руку, спросил Власов.
— Ты это спрашиваешь для проформы? Если так, то не нужно, — смутился мужчина.
— Нет, я это спрашиваю, потому что ты мой дядя. Вы с мамой были в ссоре, но со мной ведь нет? Или ты продолжаешь злиться и на меня?
— Не злюсь. Я и на Маринку давно уже не злюсь. Она не могла предугадать, что Миша… Знаю, что сестра как лучше хотела. Не могла смириться со мной таким, неправильным, думала, что защищает меня, а вышло вот так, — он развел руками, словно демонстрируя нам свою неправильность.
— Так значит, мир? — возлюбленный посмотрел на дядю с такой надеждой, что мое сердце сжалось. Мы оба ждали ответ Суворова, как вердикт судьи.
— Мир!
Денис пошел в комнату за телефоном, чтобы записать контакт дяди, а я воспользовалась минуткой, что мы остались наедине, чтобы задать один мучавший меня вопрос. Суворов сумел расположить и меня, но одна вещь никак не вязалась с его рассказом.
— Денис, извините, что спрашиваю. Не хочу вас обидеть, но все же: вы сказали, что деньги племянника вас не интересуют.
— Да, не интересуют.
— Почему тогда, сдавая эту квартиру, когда Денис попал в тюрьму, вы брали деньги от аренды себе? Он не в курсе этого. Ему помогала одна старая знакомая, выдавая свои передачки за ваши.
— Я отправлял ему деньги. Не все, только небольшие суммы, — пробормотал Суворов. — Тогда у меня впервые обнаружили опухоль. Операция, лечение, восстановление. Я просто хотел жить.
— О чем речь? — сходу спросил Власов, на пороге кухни, но вряд ли он слышал наш разговор.
— Ничего, милый. Мы просто говорили о том времени, что вы с дядей не общались.
— Я надеюсь, у нас будет возможность как-нибудь обо всем поговорить, — улыбнулся Власов. — Запиши мой номер, а я твой.
Мой Денис, сильный, взрослый, самостоятельный, этим вечером превратился в мальчишку. Ему так хотелось снова не чувствовать себя сиротой. До поздней ночи он рассказывал мне, как хочет наладить общение с дядей, что пригласит его, меня и Милу на ужин в свой новый ресторан, что летом поедем все вместе на выходные с палаткой на природу, что будем приглашать его на выходные в гости. Денис даже хотел познакомиться с его мужчиной, потому что совершенно неважно, кого любит его дядя, если он с этим человеком счастлив. Только об одном мы боялись упоминать — о времени, которое нам отвела его болезнь.
Утром Денис уехал на работу, а я отвезла Милу в школу и решила навестить старого друга. Костя должен был узнать правду о Суворове, поэтому я направилась сразу в адвокатское бюро, даже его не предупредив. До боли знакомое место и такое чужое. Бюро встретило меня холодными стенами и равнодушными взглядами сотрудников, некогда заискивавших передо мной. На своем боевом посту сидела неизменно гламурная Лидочка, и она была единственной, на чьем лице отразились хоть какие-то эмоции от моего визита.
— Алиса? Что ты тут забыла? — враждебно спросила она.
— Алиса Павловна. Для тебя я Алиса Павловна, — осадила секретаршу я. — Костя у себя?
— Он занят. У Костика встреча. Возможно, надолго, он просил меня лично проследить, чтобы ему не мешали.
— Я подожду, — спокойно ответила я, усаживаясь в кресло.
— Не думаю, что у него найдется для тебя время.
— Для вас, — поправила я.
— Для вас, — съязвила Лидочка. — У Костика сегодня много дел. Мы вчера допоздна занимались планированием встреч у него дома.
Значит, вот, кто появился у Воронова. Какое неприятное открытие. Я проигнорировала прозрачный намек на их связь, чем разозлила секретаршу. Она явно хотела указать, что заняла мое место и теперь я — никто. Но единственное, чего она добилась — это неприятное чувство отвращения от мысли, что Костя спутался с подобной девицей. Я не ревновала бывшего жениха и даже порадовалась бы за него, найди он хорошую, достойную девушку, но никак не амбициозную Лиду. Все ее чувства основывались на Костином статусе, его кошельке и привлекательной внешности. Он слишком глубокий и интересный мужчина, которому нужна женщина под стать.