— Лисенок! — словно издалека донесся до меня голос любимого. — Лисенок…
— Денис? — я открыла глаза и посмотрела на его бледное, но улыбающееся лицо. — Ты жив! Я так рада… Если бы ты знал, как я боялась.
— Знаю… Я сам боялся.
В этот момент проснулась Мила и, шумно зевнув, соскочила с койки. Она подошла к нам и села с другой стороны от Дениса.
— Малявка, а ты что здесь?
— Кровати тут мягче, вздремнуть решила, — съязвила она.
— Как ты? — нахмурился Денис. Он прекрасно видел, что с Милой все совсем не в порядке, хотя она стойко держалась.
— Не очень, — вздохнула девочка. — Мой папа оказался редкостным кобелиной, маму убили, и я пока все это не переварила.
— Понимаю, Мил… Я тоже пока не осознал всего, что узнал…
— Эй! А ну выше нос! Вы, оба! — улыбнулась я. — Неужели до вас еще не дошло, что теперь вы не одиноки! Нет, вы и без того не одиноки, но теперь есть друг у друга, как родные люди!
Денис посмотрел на Милу, а она, недолго думая, забралась с ногами на его койку и обняла только что обретенного брата.
— Мил, не тормоши его! Денису нужен покой, — строго сказала я.
— Лисенок, дай моей сестренке порадоваться, — поморщившись от боли, проговорил он.
— Милый, расскажи, что случилось? Как ты выпрыгнул из машины?
— Папа… или правильнее сказать Сергей, предложил мне с ним поехать. Хм… Сказал, что, несмотря ни на что, хочет попробовать наладить отношения. Не представляю, как он это себе представлял. Мы ехали долго, и Сергею захотелось по нужде. Он остановился и вышел, а когда вернулся, забыл заблокировать двери. Все вышло так быстро, что я ничего и не понял. Только промелькнула мысль, что другого шанса может не выдаться, и я сиганул из машины. Помню дикую боль, а потом темнота…
Денис о чем-то задумался, возможно, вспоминая пережитое, а я провела кончиками пальцев по его щетинистой щеке, чувствуя такое родное тепло.
— Главное, что мы тебя нашли, — прошептала я. — Теперь все будет хорошо… Обязательно будет хорошо.
За окном светило яркое майское солнце. В распахнутые настежь окна залетал звонкий детский смех. Мои босые ноги прилипали к теплому паркету, а нарядный сарафан успел пропахнуть кухней. Нужно было спешить, вот-вот должны были прийти гости…
— Алис, там для «Оливье» уже места нет… Зачем столько наготавливать? — простонала Мила.
— Потому что всем должно хватить угощения. Хватит ворчать, проверь мясо!
Я прошла мимо Красовской и критическим взглядом осмотрела стол. Конечно, в такую погоду было бы логичнее отправиться на природу на шашлыки, но у Матвея была всего пара свободных часов, да Костя на вечер что-то запланировал, но не отметить завершение нашей печальной истории мы не могли, поэтому пригласили всех к нам домой.
С момента, как Сергея задержали, прошло чуть больше двух месяцев. На прошлой неделе состоялся суд, и мужчину признали виновным по всем статьям обвинения. Мы все: Денис, Костя, Матвей и я выступили свидетелями. Это было нелегко, но выбора не было, ведь мы хотели, чтобы справедливость восторжествовала.
Мила по-прежнему жила с нами. Они с Денисом постепенно узнавали друг друга с новой стороны, превращаясь в настоящих брата и сестру. Конечно, иногда они ссорились, но куда без этого? Матвей ушел с головой в работу, и за все время мы видели его лишь пару раз — в полиции и на суде. Костя занимался своей жизнью. С Лидочкой или кем-то другим, но он все чаще проводил выходные на вечеринках или у кого-то в гостях. Я видела, что это задевает Милу, но она старалась не показывать ревности. А мы с Денисом решили начать все сначала, оставить в прошлом боль, разлуку и предательство родных. В нашей новой жизни осталось место лишь для счастья, которое наконец стало безоблачным. Даже мама, скрепя сердце, приняла моего парня. Мы не забыли и о Денисе Суворове, который периодически нас навещал. Дядя и племянник на кухне за чашкой чая подолгу беседовали, стараясь наверстать упущенное. Сегодня же мы решили собрать всех родных и друзей у нас дома.
— Звонят! Я открою! — крикнула Мила и торопливо протопала в прихожую. — Алис, твоя мама!
— И она опять будет чем-то недовольна, — пробормотала я.
— Ты только скажи, и мы ее выставим, — прошептал мне на ушко Денис, тихо подкравшись сзади и обнимая со спины.
— Дурак, — отмахнулась я.
— Но ты меня и дураком любишь…
— Люблю!