— Олли, я… — она выгибается, подаваясь навстречу моей руке.
Я резко отнимаю пальцы, оставляя ее на грани, отказывая ей в разрядке — пока не признается.
— Тебя заводит, что мои пальцы в твоей киске, а во рту еще вкус спермы другого мужчины?
Она обожает, когда я говорю грязно. Зрачки у нее всегда расширяются, и она изо всех сил старается не начать тереться о что попало, пока я рассказываю, какую дырочку я трахал ради нее.
Все они были для нее. Но больше — нет.
Теперь я хочу только Лейси. И все ее фантазии, какие бы она ни захотела разделить со мной.
— Прошу... — шепчет она, качаясь бёдрами в ритм моим пальцам, царапая ногтями мои плечи. — Пожалуйста...
Я поддаюсь — совсем чуть-чуть. Ввожу кончик пальца в ее пульсирующую киску.
— Сначала скажи. Ты хочешь профессора?
Она зажмуривается, стискивая глаза.
— Не смей от меня прятаться. Ни одну свою часть, — выдыхаю я, прижимая лоб к ее лбу. — Ты меня не потеряешь. Поверь мне. Поверь в нас.
Ее глаза открываются, потемневшие от желания.
— Да, я хочу профессора. Но тебя — сильнее.
Воспоминание о том, как ее взгляд затуманился от похоти, когда я рассказывал, как был с двумя сразу, сжимает мне яйца от желания и сердце — от надежды.
— Ты можешь иметь нас обоих.
Ее губы приоткрываются от удивления, а мое сердце замирает — теперь уже не от страха, а от ясной цели.
— Ты можешь быть с кем угодно… Только позволь мне быть рядом, прошу.
— Да, — шепчет она и сжимает мой ворот в кулаке, вжимаясь в мои губы с такой силой, будто хочет впиться в саму душу.
Поцелуй — яростный, жадный, такой, что ноги подкашиваются.
Мы — вихрь губ и языков, рук и дыхания. Толкаем, тянем, прижимаемся, будто пытаемся слиться в одно целое.
Мои пальцы снова и снова вонзаются в нее — с каждым толчком я все сильнее хочу, чтобы она разлетелась на кусочки. Хочу показать моей чудесной Лейси, как мы идеальны вместе.
Она должна знать, как я благодарен ей за доверие. За то, что позволила себе отдаться фантазиям, желаниям. За то, что выпускает наружу ту женщину, которая раньше пряталась за румянцем.
Где-то вдалеке хлопает дверь и я тут же вспоминаю, что мы все еще в коридоре моего дома. В любой момент кто-то может пройти мимо и увидеть нас.
Я начинаю отстраняться, но она мотает головой.
— Пойдем внутрь, — шепчу я ей в губы.
Она снова качает головой, закидывает одну ногу мне на бедро, открываясь шире и удерживая меня на месте.
Ее пальцы впиваются в мою руку, она яростно двигается на моей ладони, в рваном, отчаянном ритме. Я ловлю ее стон губами и в этот момент она сотрясается, ее тело в конвульсиях прижимается ко мне, пока ее сладкая влага покрывает мою руку густыми, липкими каплями.
Я стону ей в шею, мои яйца болят от напряжения, требуя разрядки, но все это затмевается одним чувством — восторгом.
Моя чудесная Лейси наконец-то берет то, чего хочет.
Желание взять ее прямо сейчас, прижать к стене и трахнуть так, чтобы все могли видеть, ревет во мне, как зверь.
Но я хочу не спешить. Хочу изучить каждый дюйм ее тела языком, запомнить каждую линию ее изгибов пальцами… и дать ей именно то, чего она жаждет.
Я отпираю дверь и веду ее, шаг за шагом, назад — вглубь своей квартиры.
Она улыбается мне мечтательно, расслабленно, пока я захлопываю за нами дверь.
— Мы сейчас будем трахаться? — мурлычет она.
— Во всех комнатах, — рычу я. — Но сначала… позвоним профессору.
Глава 12

Лейси
Профессор Гибсон стоит у двери Олли, с бутылкой пино-нуар в руке и растерянным выражением на лице.
Олли лениво облокотился на косяк, скрестив руки на груди. Его взгляд скользит вниз по телу профессора, и я невольно представляю каждую грязную фантазию, которую он бы воплотил в кабинете, окажись он там с нами.
Это происходит наяву. Мне достался Олли и новое, захватывающее лицо самой себя, которое я только что открыла.
— Прошу прощения, я, кажется, ошибся квартирой, — произносит профессор Гибсон.
Если бы это случилось всего пару дней назад, я бы в панике спряталась. Но после вкуса профессора на моем языке и огня от прикосновений Олли на коже — пора стать главной героиней собственной истории.