Блеснув лучом фонаря в темноту пещеры, Муравецкий прищурился. Света явно было недостаточно, но уже на первый взгляд было ясно, что если кто и принес сюда сундук сто лет назад, то этих людей мог завалить камнепад, а вода давным-давно унесла с собой все исторические улики. Досадуя на обстоятельства темного прошлого, которое становилось еще темнее, Муравецкому удалось лишь выхватить лучом какую-то чушку, торчавшую из каменной глыбы. При внимательном осмотре вещица оказалась старинным мундштуком. Сунув ее в карман, эксперт машинально взглянул на часы и нахмурился: было уже 10:05.
Неожиданно где-то вдали у самого входа в подвал послышалось чиханье. Нервным движением руки Муравецкий пустил свет в сторону звука, после чего еле выдернул ботинки из болота и выбрался из катакомбы. Перед ним предстали двое: первая вразвалку в расстегнутой косухе и зеркальных очках, второй с взлохмаченной шевелюрой и набитым какой-то едой ртом.
– Угу, – буркнул полковник, прохаживаясь вдоль практикантов и всматриваясь в их равнодушные лица. – Угу. Ладно, тащите вон тот сундук на выход. Беру вас только на одно Дело. Закроем его – засчитаю всю практику. А нет – гуляйте на все четыре стороны.
Коржиков с Кобриной почти не шелохнулись. Ожидая подобной реакции, Муравецкий усмехнулся и добавил:
– Кобрина! А вы ведь совсем не похожи на своего отца – моего однокашника. Тот был исполнительным и надежным парнем. На него всегда можно было рассчитывать. А вас я бы в разведку не взял – струсите. Вы же, Коржиков, отправляйтесь в село. Гонять голубей и пить горькую – это ваш уровень, детдомовец.
В тот же миг практиканты резко выпрямили спины, а на лицах вспыхнула краска – то ли от гнева, то ли от стыда. Лика рывком застегнула молнию на куртке и сняла очки, а Степан выплюнул остатки пирога и пригладил волосы, предварительно поплевав на ладони.
– И запомните опаздуны, – предупредил Муравецкий, направляясь к сундуку и пробуя приподнять его за край крышки. – У меня так: или вовремя или никогда. С этой минуты у вас – испытательный срок. Ну! Время пошло. Чего ждем? Марш славянки?
Степан с Ликой кивнули и бросились помогать полковнику.
Но поднять массивный и отягощенный полуразложившимся столетним содержимым сундук оказалось делом не из легких. Даже Коржикову, обладавшему неимоверной силой Геракла, едва-едва удалось сдвинуть ящик с места – получилось лишь сорвать крышку, петли которой и так на ладан дышали. С внутренней стороны обивки Лика заметила прилипший конверт. Стоило попытаться развернуть спрессованную бумагу, как конверт размяк и распался на глазах, а в руках осталось письмо. Степан тут же поднёс зажигалку, а Кобрина, вооружившись предложенной полковником лупой, уставилась в текст.
– Сможете прочесть? – спросил Муравецкий.
– Попробую, – пожала плечами девушка. – Вода размыла много слов. Только куски текста. Прямо как в «Детях капитана Гранта».
– Какого Гранта? – переспросил Коржиков с каким-то внутренним страхом в голосе.
– После почитаешь, – огрызнулась Лика. –Угу… Стёпка, не отлынивай, свети сюда. Так-с.
Текст потихоньку стал проявляться:
Милостивые государи! Все те, кто соизволит прочи.. и принять к дей….
Повсюду творятся истеричный хаос и анархия,….
По улицам бродят самопровозглашенные патрули из пьяных матросов, хватают невинных людей, избивают и забирают в участки. Украинская милиция не только не справляется…
…с быстротой и рвением уничтожаются ими царские картотеки с бесценным материалом. Все судебные дела, экспертизы, протоколы заседаний, допросов и показаний свидетелей сожжены. …замешаны в этом, прежде всего те, кому выгодно было уничтожить компромат на себя и своих дружков – это бывшие осведомители наших агентов, а ныне ставшие большевиками. На волю отпускают без разбору – виновен или нет, иных же – спьяну к стенке.
…..жизнью, нам (позвольте не называть своих имен), удалось спасти ничтожно малую часть обрывков судебных разбирательств. В этот архив входят незакрытые дела разных лет, среди которых есть как очень старые, так и... Иные же, на мой взгляд, требуют повторного рассмотрения, так как…. по прошествии времени понимаю, что решения несправедливы…