Пару раз из болотной жижи вылезали местные обитатели. В первом случае это была группа каких-то монстров, похожих на рыболюдей. Во втором – еще более странное существо, имевшее отдаленное сходство с черепахой. Рыболюдей Анна отогнала, уже знакомо выпустив изо рта им навстречу облачко гнуса. Они не испугались, а зря. Прожорливые мошки набросились на «ихтиандров», как стая оголодавших пираний. Чешуя, прикрывавшая тела существ, не особо помогала, так как гнус безошибочно находил уязвимые места и пожирал плоть со скоростью серной кислоты. Понеся незначительные потери, противник был обращен в бегство.
На «черепаху» гнус не подействовал. Огромная тортила, защищенная прочным панцирем, игнорировала мошек, медленно плыла вперед, приближаясь к Тимофею. Добравшись до отмели, она встала на длинные лапы, приподняв массивное тело над водой, и уже быстрее зашагала к добыче, пятившейся от нее назад.
Помогло ядовитое облако, выпущенное Анной из покрывавших ее тело гнойников. Судя по тому, как задергалось чудовище, попавшее в это облако, яд обладал нервно-паралитическими свойствами. Корчась и едва ковыляя на то и дело подламывавшихся конечностях, «черепаха» вернулась в воду и скрылась из глаз.
В обоих случаях Тим поблагодарил Анну за помощь, но не получил от нее ни звука в ответ…
Великая Матерь распространила свое влияние на две трети болот. Последнюю треть поделили между собой Аркосарх и Раска. То есть, обитали они недалеко друг от друга, тем не менее, понадобилось не меньше часа, чтобы добраться до знакомых озер, на которых росла жемчужница. Анна, посчитав свою миссию исполненной, начала собирать цветы. Значит, дальше Тиму придется идти самому.
Гнездо Змея находилось у самой скалы, на небольшом островке, слегка возвышавшемся над водной гладью. На первый взгляд, до него невозможно было добраться посуху. А соваться в воду Тим не решался, несмотря на то, что в округе царила тишь да гладь. Прогулявшись вдоль озера, он все же обнаружил совсем узкую топку, ведущую к острову вдоль стены.
Он шел медленно, озираясь по сторонам и каждое мгновение ожидая появления Аркосарха. Не верилось в то, что забрать заветное яйцо можно так просто. Так не бывает. Время от времени он посматривал на Анну, которая продолжала собирать цветы. Вряд ли она была бы такой безмятежной, если бы поблизости находился Змей. И это немного успокаивало.
Вот и остров. Он, как и логово Хасака, был густо усыпан костями. Но если там они выглядели обглоданными, здесь кости были тщательно очищены от плоти, как будто мясо сначала вываривали несколько часов к ряду, и оно отпало само собой. Кроме того, как кости, так и землю покрывала какая-то белесая слизь. Ступая по ней, Тимофей чувствовал, как прилипают к земле ноги. Он шел настолько медленно, что, если бы сейчас появился Аркосарх, Большаков не смог бы от него убежать. Но Тим упрямо двигался вперед, к цели. Он уже видел яйцо, довольно большое, серое в черную крапинку. Оно находилось посреди острова на ровной площадке, слегка погруженное в землю. Как и все вокруг, оно было покрыто слизью, стояло острым концом вверх, манило.
Чем ближе подходил к нему Тим, тем чаще билось сердце. Ну не верил он, что все так просто: воспользовался моментом, пришел, забрал.
А может Анна прикончила змеюку в прошлый раз?
Хотелось бы в это верить…
Добравшись до яйца, Тим остановился. Осмотрелся. Никого и ничего. На противоположном берегу в легкой туманной дымке Анна продолжала срывать цветы. Собрав с десяток, она отправляла их в рот и меланхолично пережевывала, глядя в пустоту. После чего шла дальше.
Ну, нет, так нет. Отсутствие Аркосарха Большакова ничуть не расстраивало. Наоборот. Тим присел, прикоснулся к яйцу. Оно было холодным и скользким. Когда он убрал пальцы, следом потянулись вязкие нити слизи.
- Фу, гадость какая!- поморщился Тимофей.
Снова обернулся, окинул взглядом водную гладь озера.
Тишина и покой.
Но пора и честь знать. Снова прикоснувшись к яйцу, Тим попытался его поднять, но у него ничего не вышло – яйцо основательно прилипло к земле, да и пальцы соскальзывали с его поверхности. Кроме того, Тим боялся раздавить хрупкий предмет. Вряд ли это понравится Великой Матери. Он пробовал и так и сяк, наконец, смог приподнять яйцо, но его не отпускали десятки потянувшихся следом липких и прочных нитей.