Тим шагнул назад и, затаив дыхание, наблюдал за событием, обещавшим спасение. Но с каждым мгновением надежда уступала место недоумению. Ничего удивительного, если учесть, что в движение пришла не вся дверь, а только ее небольшой участок. Медленно, со скрежетом вниз опускалась плита размером десять на двадцать в самом центре двери, заполняя собой соответствующей формы выемку и отрывая взору все тот же сплошной камень. Но Тим не терял надежды до последнего, отмечая, как выравнивается «кривая» картинка на барельефе. Теперь, когда совместились все линии, выпуклости и впадины, можно был рассмотреть все изображение в его первозданном виде.
Даже когда подвижная плита остановилась, смолк шорох камня и скрежет потайного механизма, Тим все еще на что-то надеялся. И лишь увидав в открывшейся нише еще один округлый замок, Большаков все понял и жалобно заскулил.
Прав был Сан Саныч, заявив однажды, что Доброжелатель – мастак на выдумки. Тим не помнил, добавил ли при этом «старшак», что выдумки у Доброжелателя изощренные и жестокие. Тимофей даже представил себе лицо этого неизвестного персонажа, который, глядя на растерянность Большакова, ехидно хихикает, наслаждаясь триумфом своей маленькой пакости. А растерянность была естественной реакцией на фиаско, ожидавшее любого на месте Тимофея. Человек старается, ищет Сокровищницу, рискует жизнью, чтобы добыть сначала один ключ, потом другой. И вот, когда цель близка, как никогда, оказывается, чтобы открыть проклятую дверь, нужен еще и третий ключ.
Тут кто угодно придет в отчаяние.
Из хороших новостей было то, что Тимофей, похоже, знал, предысторию третьего ключа: его добыла условная группа Оксаны. Ключ не подошел ни к одному из двух замков. Потому что предназначался он для третьего, скрытого за подвижной плитой. Проблема лишь в том, что Тимофей понятия не имел, где теперь находится этот ключ. Судьба тех, кто его добыл, так же была довольно туманна: то ли они погибли, пытаясь добыть идентификаторы, то ли, не сумев их добыть, разделили участь Жени – помнится, Оксана говорила, что им оставалось всего два дня из отведенного на Полигоне времени. А может, им все же повезло, и они ушли через Портал.
В любом из этих случаев ключ был бы потерян безвозвратно.
Это означало лишь одно – хотел Тимофей или нет, но ему придется идти на встречу с Хасаком…
Отправляясь в дорогу, Тим не побеспокоился о провианте, хотя мог бы взять с собой кусок жареного мяса из вчерашней добычи Кирилла. Но он был твердо уверен в том, что запас еды ему не понадобится: до вечера можно будет протянуть и на ягодах, а насущные проблемы с пропитанием придется решать уже по ту сторону Портала. Но не срослось. Теперь же, по мере продвижения на юг, голод все чаще напоминал о себе. Будто дразня парня, то и дело мимо него пробегали упитанные «зайцы» - никогда прежде он не видел их в таком большом количестве. И Тим был уверен в том, что, отправься он сегодня на охоту, в лагерь вернулся бы не с пустыми руками. Но в том-то и дело, что шел он в противоположном направлении, и, не имея возможности развести огонь, не видел смысла убивать живность без веской на то причины. Это что касалось «зайцев». Зато с хищниками он не церемонился. Наткнувшись на шипастого волка, он пустил в ход лук, не задумываясь. Выстрел был великолепен, стрела угодила твари в глаз, пронзив при этом мозг. Волк упал, как подкошенный, избавив Алекса от погони с целью вернуть стрелу.
Стрелы он берег. Из той дюжины, что имелась в его распоряжении, он пока что не потерял ни одной. А теперь, в свете предстоящей охоты на Невидимку, относился к сбережению боеприпасов особенно трепетно.
Всю дорогу он размышлял о том, как будет выполнять поручение Кирилла. Хасак был, наверное, если использовать термины компьютерных игр, эдаким Боссом Полигона. По крайней мере, одним из них. Учитывая то, что знал о нем Большаков, то, что через Полигон прошла уйма народу, но до сих пор никому не удалось его прикончить, и даже Кирилл относился к Невидимке с нескрываемым трепетом, а охоту на него перепоручил постороннему, справиться с монстром будет, ой, как не просто. Хасак был быстр, ловок, силен, а главное – невидим. Что мог ему противопоставить Тимофей? Лук с дюжиной стрел, хороший тесак для ближнего боя и… Покидая лагерь, он взял с собой допотопный пистолет. Да, в бою он, без пороха и пули, был бесполезен. Но не выбрасывать же хорошую вещь? Тим думал о будущем: возможно, оружие еще пригодится на той стороне Портала – кто знает, куда еще занесет? И, как знать, возможно, ТАМ удалось бы разжиться всем тем, чего так не доставало на Полигоне. Теперь же, после того, как мечтам Большакова не суждено было сбыться, тяжелый ствол представлял собой исключительно дополнительный груз, который Тиму приходилось тащить с собой.