Перемещение не было тошнотворным или изматывающим, я словно использовал магический кристалл, который когда-то передавал мне во временное пользование Като.
Когда мне удалось разглядеть окружающую обстановку, я понял, что мы с королем были вдвоем в пространстве, которое было сложно описать привычными словами. То же самое касалось и внешности Фабуласа.
Я был ошарашен увиденным, но почему-то сразу понял: существо передо мной – король фей. Не знаю, откуда во мне была такая уверенность, но давало это ощущение какое-то скрытое глубокое чувство, словно встретил давно забытого знакомого.
Фейри был похож на сгусток пульсирующей энергии и рун, значения которых я не знал, да и сами символы выглядели древнее, чем сам мир. Лишь слабые очертания человеческой фигуры давали мне уверенность, что я не брежу наяву от недосыпа.
Все пространство, в котором мы сейчас находились, напоминало золотую сеть из корневой системы огромного дерева, масштабы его простирались далеко на сотни, а, может, даже тысячи километров во все стороны, и, как мне показалось, у них не было конца и края.
– Вот что бывает, когда дух превосходит тело, – усмехнулся король фей, и он, и наше окружение приняло более привычную для моего восприятия форму. Хотя на время прозрачность все-таки сохранилась.
Интересно, что могла бы означать эта фраза? Я и вправду удостоился чести увидеть мир фей таковым, каким его видят высшие существа и сами феи? Может, и Кэт примерно так видела магическую ауру людей с помощью своей силы?
Увиденное и правда выходило за рамки того, что мои человеческие органы чувств могли бы истолковать и ощутить в полной мере. Тем не менее масштаб этой корневой системы, переплетающейся сетью по всему миру, заставил меня восхититься мощью фейри.
В их руках была огромная сила, которую они использовали с крайней осторожностью и не злоупотребляли. Если бы такой силой завладели нефилимы…
– Прежде чем ты совершишь то, что задумал, мы должны обсудить твое прошлое, чтобы у тебя не возникло сомнений, почему именно на тебя упал выбор прядильщицы судьбы.
– Разве я не самая заурядная из фигур, которая ни на что не влияет?
Кажется, Фабулас уже заикался о том, что, будь его воля, он бы вообще никогда со мной не пересекался, потому что во мне нет ничего интересного, и я всего лишь инструмент для достижения цели.
– Не все так однозначно, каким тебе кажется на первый взгляд, нефилим, – фей произнес последнее слово с таким пренебрежением, словно я был виноват в том, кем родился.
– Я сын нефилимов, которые отказались от своего предназначения. Свой путь мне пришлось выгрызать самому. Единственное, что для меня было неизменным – желание отыскать свою единственную. И я ее нашел, как мне и предрекли.
– О предречении и пойдет речь… Фейри строго чтут свои правила и обещания, даже если это идет вразрез их ценностям.
Мне показалось, что Фабулас сильно ушел в себя, иначе зачем бы он начал сейчас мне рассказывать про порядки и устои своего рода, когда речь шла обо мне, о Кэтрин…
– В чем у меня нет ни малейшего сомнения, так это в том, что Кэт должна помочь Алиуму. Вы недвусмысленно намекнули Анне, что именно мне нужно вернуть то, что принадлежит Кэтрин по праву. Если такова воля высшего порядка, мне остается только принять уготованный мне путь и следовать ему.
– Вы, нефилимы, склонны делать поспешные выводы и идти на необдуманные поступки ради эфемерного, которое вы сами себе же и придумали, – он отвернулся и посмотрел за горизонт, словно обдумывая, что сказать дальше. – Твое происхождение и является ключом к спасению возлюбленной. Но твой род не спешил сообщить тебе древнюю тайну, возложив это бремя ответственности на твой второй дом.
Второй дом? О чем это он говорит? Мои родные скрыли от меня то, что мне стоило бы знать, прежде чем идти на эту жертву?
– Это какая-то очередная уловка? – Если он решил поиграть на моих чувствах, то я был совершенно не настроен играть в эти эмоциональные качели.
– Ты вправе мыслить, как тебе заблагорассудится, но мы не смеем лгать. По крайней мере, мы на это не способны, пока наш дух не разбавлен грехом в достаточном соотношении, – он многозначительно посмотрел на меня, словно намекал на что-то, но до меня очень плохо доходил смысл.