– Не уверена, что сиськи важнее любви, – вставила Анна, со скучающим видом листая ленту новостей в социальных сетях. Она почти сразу отвлеклась на телефон, когда моим вниманием завладел Калеб.
– Не знала, что ты умеешь выражаться, – хихикнула я в чай, но сестра пропустила мою колкость мимо ушей, хоть и откровенно была не рада мужской компании.
– Да он же гребаный мужлан, – недовольно пропыхтела она.
– В этом вы правы, о прекрасная особа. Но в любом случае, мне было очень приятно познакомиться лично и иметь честь сидеть за одним столом с шикарной и неповторимой сестрой моей подруги.
– Калеб… не помню какая у тебя там фамилия…
– Если тебе так сильно интересно, Кэт, ты обращалась ко мне «Кэл», «Калеб», «придурок», «заноза в заднице», «Салливан» и «голубок», хотя с последним я категорически не согласен. – Мы с Анной одновременно рассмеялись, и парень просиял.
– А какие прозвища были у меня, помимо Кэтзиллы? – Поинтересовалась у Калеба, желая услышать как можно больше подробностей о прошедшем времени, которое совершенно не помнила.
– На самом деле, все остальное ты забраковала. Более того, сказала, если я еще хоть раз назову тебя Кэтзиллой, меня жестоко зарежут во сне.
– Ага, и ты решил пренебречь моим предостережением, – была рада продолжить шутку, – на что ж, Салливан, готовься проснуться со вспоротыми кишками. – Мы дружно рассмеялись и даже Анна снисходительно улыбнулась себе под нос.
– Боюсь, что тогда тебе придется с ножом идти через толпу его безумных фанаток, а он не стоит таких усилий, – ко столу подошел вечно недовольный всем блондин из автобуса и укоризненно взглянул на Кэла, словно застал его за непристойными вещами.
– О, Эндрю, помнишь Кэтрин с нашей школы? У нас были совместные уроки по литературе и алгебре.
– Очень смутно, – не одарив меня даже мимолетным взглядом произнес парень.
– Это, кстати, Анна, сестра Кэтрин. Она не учится в нашей школе. – Калеб пытался быть вежливым, но похоже его другу было абсолютно наплевать на рамки приличия. Этот вывод можно было сделать еще тогда, когда он бестактно вмешался в нашу беседу.
– Приятно познакомиться, – без капли искренности произнес он, приглаживая рукой свои блондинистые волосы назад.
– Взаимно, – не менее отчужденно произнесла Анна, и на этом обмен токсичными любезностями закончился.
– Калеб, у нас появились кое-какие планы после обеда, – настойчиво продолжил Эндрю нарушать нашу прекрасную дружескую атмосферу.
– Ну, тогда во время обеда мы их и сможем обсудить, – не глядя на парня бросил Калеб и у меня появилось ощущение, что Эндрю сейчас ему врежет. Мне стало интересно, он ко всем так подходит и портит обстановку в компаниях или мы какое-то исключение? – Сейчас мне бы просто хотелось позавтракать в компании прекрасных дам.
– Это они-то прекрасные дамы? Серьезно? А как же моя компания? – Парень явно хотел нас оскорбить и унизить в глазах Калеба, отчего у меня в животе неприятно засосало. Хотелось вдарить ему кулаком по слишком смазливой мордашке, чтобы следил за своим языком.
– Именно так, и если ты решил, что будет лучше провести время в компании Брэда Бомбардира, то это твое личное дело. Я же хочу разделить свой первый прием пищи с двумя прекраснейшими особами, – произнес Кэл так, словно ни с кем кроме нас общаться больше не желал.
– И что мне теперь, медаль тебе выписать за это? – Калеб, казалось, витал в каком-то своем волшебном мире грез и фантазий и категорически отказывался слушать, о чем говорит ему приятель.
– Это не из-за него я тебя голубком называла, случайно? – Когда я это спросила Анна и Калеб прыснули, а Эндрю в очередной раз одарил меня уничтожающим взглядом. Он явно меня недолюбливал.
– Знаешь что… – начал он, но Кэл не дал ему продолжить, перебив на полуслове.
– Не обращайте внимание на моего придурковатого друга, он немного не в себе.
– Похоже с рождения, – надменно произнесла Анна очень тихо, но я расслышала это и поборола в себе желание залиться истерическим хохотом на всю столовую.
– В общем, Эндрю, давай поговорим после завтрака. В нашей комнате, например, – о, они еще и вместе живут, замечательно, – или в домике для отдыха, например. Да где угодно. Только пожалуйста, не порть дамам настроение своим недовольным лицом, – взмолился Калеб.