— Грёбанный толстый урод, ты нахера спустил в неё? — кричал неизвестный, сопровождая вопрос смачными ударами.
— Я-я-я... не хотел, оно само...
— Заткнись, свинья, — резкий удар перебил попытку оправдаться.
— По твоему, они должны это терпеть, мерзкий ублюдок? — к процессу рукоприкладства подключился Псих.
Судя по звукам, Рони не стеснялся, меся Боба ногами.
С активной групповушки все прихлебатели Вудмана переключились на не менее активное групповое избиение. Вмешиваться я не собирался, ибо изначально всё к тому и шло.
Боб скулил, умолял, клялся, но его неустанно избивали «кореша».
После вечернего гонга, толстяк еле ввалился в камеру. Преодолевая пассивное сопротивление, мне пришлось ему помочь добраться до кровати. Боб походил на ожившего мертвеца.
***
День третий.
Что я там говорил, плохо просыпаться от звука грёбаного гонга?! Ерунда! Толком не спать из-за дорвавшихся до женского тела, вчерашних подростков — действительно незадача. В попытке показать кто здесь истинный альфа-самец, эстафету группового секса подхватили детишки корпоратов. По этой причине похотливые звуки всю ночь доносились не с одной стороны блока, а в режиме стерео звучания.
Вырвавшись из объятий короткого сна, я долго всматривался в потолок. Освещение в камере, как и во всём блоке было постоянным, и за истекшее время ни разу не угасало. Почему-то я уверен, что это, своего рода, опосредственная пытка. Яркий, искусственный свет напрягал, давя на психику. Да и закрытое пространство не благоприятно сказывалось на эмоциональном фоне постояльцев.
Новый день принёс и радостные новости — Боб молчал.
Толстяк, укутавшись одеялом с головой, до сих пор пребывал в царстве Морфея.
«Или нет?..»
Чтобы проверить возникшее предположение, я нехотя подошёл к «другу» и бесцеремонно сдёрнул с него одеяло.
Боб не стал возникать и как обыденно ныть, он вообще не подавал никаких признаков жизни. Труп парня уже успел изменить свой цвет и, как мне показалось, немного вздулся.
Сосед был мертв уже более восьми часов. Об этом свидетельствовал характерный цвет кожи, трупные пятна и окоченение. В этом я разбирался, как никто другой. Не один десяток раз мне приходилось измарать руки в крови, во время извлечения кибернетических протезов из тех, кому они больше никогда не пригодятся. Однако меня сейчас беспокоил совершенно иной вопрос:
— И что мне с тобой делать?
Я закрыл охваченные серой пеленой глаза Боба и накрыл труп одеялом.
Глава 2
— Это ты его?
Как бы между делом, задал вопрос Алан.
После утренней тренировки «за пищу», камеры привычно открылись. На первый этаж хлынула зелёная масса, в числе которых находился и я сам. Мне требовалось что-то сделать с трупом, ведь гниющее тело не перестанет разлагаться, если его так и оставить под одеялом.
На открытую конфронтацию с группировкой Рони я идти не хотел. Проблемой было, что в случае выдвижения претензий в адрес Психа, я не смогу отстоять своё мнение, как минимум, по причине отсутствия прямых доказательств его вины, а вот если уже он сделает это... Имея за спиной сподвижников, отстаивать свою точку зрения гораздо проще, нежели без них. Зои, Марика и девочки не в счёт. И дело вовсе не в том, что я его боюсь — смысла в озвучивании предъяв не было - Вудман не признает своего косяка, а вот я, как раз, смогу нажить себе врага в его лице.
— Нет, — повторив очередной раз, я стоял на своём.
— А мне так не кажется, — довольно хмыкнул Псих.
Ожидаемо. На секунду я даже предположил, что это многоходовочка в его исполнении. К слову, по слухам, этот наркоша не единожды прибегал к рабочему методу: если тебя повязали во время продажи левых имплантов, сдай двух техноворов и живи себе спокойно. Вернее, спокойно до следующего раза. До меня доходили слухи, что Психа уже неоднократно заматывали комы и даже разок корповские дезинфекторы.
Возвращаясь к теме разделения власти внутри блока, как-то быстро так получилось, что весь полтинник заключённых оказался поделён на два основных лагеря, возглавляемые Психом и Алоном. Обособленно держались одиночки, ну и я вместе с Марикой и Зои в компании двух девчонок.
— Подытожим, — блондинчик корпорат не чурался любой возможности, чтобы показаться свою крутость в глазах прихлебателей. — Жирдяй скончался в твоей камере, тебе и разбираться с тем, что от него осталось, — подняв указательный палец, он хмыкнул как бы намекая на очевидную справедливость озвученных слов.
— Мародёр, — ухмыляясь, Псих посмотрел на меня, — нафига ты вообще эту тему поднял?! Ты так-то зарабатывал тем, что вытаскивая из трупов импланты, разбирал их тела на составляющие. Не тебе чураться вида крови и немного подгнивших внутренностей.