- Даже на стену ничего не повесишь? - с обидой выдохнул я.
Я лежал, изогнувшись на диване, закинув ногу на спинку дивана и положив руку на приставленную табуретку, и жаловался про последние приключения.
Холмов кинулся к стене. Казалось, мой рассказ о злоключениях он пропустил мимо ушей, торопясь рассказать о своем прорыве. Под "прорывом" Холмов имел ввиду найденные им на восточных сайтах мемы, каналы, посвященные молодежной команде, и каналы с выжимками из последних.
Холмов воткнул шпажки в стену и натянул нитку, которая должны символизировать трещину на экране телефона.
Он распечатал фото стены с портретами, но после моих бурных протестов, заменил его рисунком. На рисунке стена с портретами была похожа на широко раскрытый рот с редкими кривыми зубами.
Следующими на стенку отправились кривые рисунки цилиндра и воздушного шарика, и карандаш. Так Холмов передавал интонацию моего рассказ: интонацию мальчика, который в книжном магазине вместо продавца напоролся на фокусника-маньяка, который на просьбу показать книжку, достает из твоего уха шарик, а из своего носа - карандаш. Если я правильно понял его отрывочные слова.
- Я нашел .. Это прорыв, - Холмов прикреплял к стене распечатанные восточные мемы и обложки видеороликов.
- Долго мне еще жучить... жуковать, - у меня испортилось настроение.
- Устали?
Я понял, что у меня не плохое настроение, а накатившая усталость.
- Знаешь, - сказал я. - Наверное, откажусь от тренировок всей команды. Нельзя в два горла жрать, когда рот один. Как широко рот не раскрывай, как зубы не прорежай.
Холмов посмотрел на меня и прикрепил к стене листочки с руками и ногами
- Ты не подсказывай! - меня подкинуло на диване. - Толька одна рука и только одна нога. Пусть так и останется.
Я потащился в свою квартиру.
- Амулет в клуб верну. И ты, это, трещину со стены убери!
Мне повезло, что один их охранников на входе вызвался меня сопроводить до тренерской. Я шел и думал, что если они успели перевести деньги, то придется месяц тренировки проводить. И может быть мой отказ работать у них следует обставить поделикатнее - как приостановку контракта, или отпуск без содержания, или как-то еще.
В тренерской по проходу прохаживался Европеец. Атташе и тренер сидели по углам, опустив головы. Я приветственно помахал рыбке.
- Истина ли е, что Вы были на могилках? - не поздоровавшись, сказал Европеец. Он был смущен.
Я улыбнулся и кивнул.
- Вы знаете, як только Вы появили у нашем в клубу, нас зачали преследовать неуспехи. Дружина хоккейева губи един мач след другим, поставщик нови униформы збанкрутовал, наша банка лопнул, пылен факап с платежами, - Европеец еще больше смутился. - От Вас в клубу все уже странятся като чума.
Атташе и Тренер продолжали сидеть, не поднимая головы.
- Мы перестаем сотрудничество с Вами, - Европеец говорил вежливо, но непреклонно. - Я прошу вратит бейдж.
Охранник рядом со мной грозно потоптался на месте.
Я стоял рядом со входом в Ледовый Дворец как обоссаный лев, царь зверей. И еще мне было жалко этих ребят из клуба, которые поддались всеобщему безумию на эту шаманисткую хрень. Рука нащупал в кармане амулет, который забыл отдать вместе с бейджем. Может быть вернуть его и еще раз объясниться?
- Подождите, - вслух сообразил я. - Я же только что заряжал команду и приносил удачу.
Тогда что случилось? Или кто случился?
И тут я увидел их. Монах и Шаман! Одетые в несколько курток они неуклюже ковыляли, как малые дети на прогулке. Мне стало очень досадно за Европейца. Вот эти надавили, а может быть запугали Европейца? Вот эти?! Европеец - вежливый, спокойный и мягкий парень, а в нашей жизни надо уметь отбиваться зубами и локтями. Почему он со мной не поговорил? Я бы мигом вопрос решил.
- Погодите, - снова вслух подумал я. Есть шанс перевернуть ситуацию и даже обратить к моей, к нашей пользе.
Я набрал номера двух ребят с работы. Обещали отдать жизнь за меня в течение тридцати секунд, хорошо, пяти минут? Обещали. За язык кто-то тянул? Не тянул. Дело недолгое, быстро приехали, быстро тряхнули, быстро уехали, а дальше я сам. Двоих человек мне хватит. За мной не заржавеет.
Мы удачно, то есть одновременно, подошли к ним с трех сторон. Монах и шаман отступили на несколько шагов, так, чтобы мы находились перед ними. Низенький шаман оказался впереди. Монах стоял сзади, прижимая к груди сумку.
- Разговор есть, - сказал я. - Вы что здесь за беспредел учинили? Вы откуда такие отморозки?
Монах и Шаман моих слов не поняли или сделали вид, что не поняли. Я достал амулет и помахал им перед носом Шамана. Шаман болезненно сморщился и ударил по моей руке.
Бить по Шаману было все равно, что бить по рельсе, вбитой в мерзлую землю. Он держал согнутые руки, обратив кулаки к небу, и практически не уклонялся. Сам Шаман бил прямыми в голову. Пинал тоже прямым, и только когда мы начинали толпиться перед ним. Очень скоро мне и ребятам стало скучно, и мы решили пойти по своим делам.