- Я не нашел среди нынешнего состава команды, и половины тех, кто был в пещере, - выпалил Холмов, не дожидаясь моего отчета.
Я понял, что весь день он проиграл на компьютере и делом не занимался.
- В клубе сказали, что двое из тех, кто был в пещере, перешли в другой клуб и погибли вместе с новой командой в авиакатастрофе.
-Да? И какой клуб? - Холмов не отрывался от компьютера. - Ладно, сам узнаю. Не так много хоккейных команд разбивается.
Я заглянул на экран компьютера. Холмов рубился с какой-то нечистью.
- Я таким образом думаю. Идей пока нет, - сказал Холмов. - Интересно, куда деваются духи старых святынь? Они же демоны... В мусарню!.. В тюрьму!.. В заброшенные заводские корпуса или что-нибудь большое, оживающее время от времени, типа Ледового Дворца. Как перебираются? На лесовозе, вывозящем ночью незаконно вырубленные деревья! В рюкзаках незаконных старателей, охотников за камнями! А на кладбище как? На могильных камнях! На кладбище вы видели же памятники с необработанной стороной? Вот на них!
Я вспомнил, что не помыл подошвы ботинок, когда вернулся с кладбища, и у меня испортилось настроение.
Чтобы не отвлекаться на всякую еренду, я оттер и промыл подошвы, а тряпочки и губку, которыми чистил, выкинул в мусор. Туда же отправился и амулет.
- Без перчаток? - удивился Никита.
Это был мой первый облом за вечер. Денег на покупку двух пар перчаток я пожалел, на боксерскую защиту денег было еще жальче. Надежда, что в спортзале найдется что-нибудь для бокса, не оправдалась.
Начиналась все хорошо. Ледовый Дворец был полон света и передвигающихся людей. Никита обрадовался моему появлению. Хотя может быть дело в том, что ему надоело ходить гуськом по кругу вместе со всей командой.
- Вы на льду деретесь в перчатках? - рассудительно сказал я. - Вот и мы не будет. Без перчаток и защита другая, и удары. Коленями бьете? Нет? Значит и стойку пониже сделаем.
Мы отошли к окну. Никита постоял в новой стойке, потом начал уклоняться и нырять. Я махал руками над его головой.
- Это гениально! Что, так разве можно было? Без перчаток! - оказывается в зале был Тренер, который направлялся к нам. - Вот чем я буду с ними заниматься, как проиграем. Боксом без перчаток!
Мы с Тренером пожали друг другу руки. Он был очень зол. Парни перестали ходить гуськом и начали подниматься.
- Куда! - хрипло закричал на них Тренер. - Сколько пропустили?! Еще два круга! Теперь руки за голову.
- Помешал? - спохватился я.
- Голос сел, и арии кончились. Дальше они индивидуально.
Я не очень люблю, когда за мной наблюдают в упор. Особенно, когда я притворяюсь тренером по боксу. Поэтому всех застывших возле нас парней я ставил в пары. Пришлось придумывать упражнения на ходу. Теперь не они наблюдали за мной, а я рассматривал их. Закончить тренировку я решил, как заканчивал всегда:
- Минуту крутимся вокруг собственной оси, кулаки прижаты к груди, указательные пальцы - вверх, смотрим вверх. Потом бой с тенью. Это чтоб мутного не поймать, если удар пропустишь.
Не успел я досчитать до шестидесяти, как перед глазами задрожали радужные дуги, а зал покачнулся. "Или полезло темное, или у кого-то беда с вестибуляркой" - пришла вместе с ударом мысль. И вслед за ней - вторая, гениальная.
- Сейчас кого-то к батарее прикую! - закричал я, не отнимая ладоней от лица. Выяснять, кто ударил я не собирался. Мне нужно было время, чтобы собрать мужество для реализации гениальной идеи.
Я расставил парней рядами на расстоянии двух шагов друг от друга как в фильме "Кулак ярости". Сам встал перед ними, закричал и ударил по воздуху. Парни повторили.
- Еще злее, еще страшнее!
Парни орали и били по воздуху, а я снова рассматривал их. Темное не лезло. Даже злые или агрессивные гримасы не получались. Пацаны как пацаны.
На которых пахать нужно пахать и пахать. Даже небольшая тренировка вымотала меня, эти же после игры и тренировки рванули из зала как будто засиделись на скучном уроке, умудряясь по дороге пихаться и пинаться. К выходу я шел словно по следам урагана - здесь сбитый со стены огнетушитель, здесь свежий отпечаток ботинка на стене, здесь сдвинутые мусорные контейнеры, здесь потерянная перчатка. И в который раз я притормозил у стены с портретами хоккеистов молодежки. Они напомнили о чем-то неприятном, что было на тренировке, и что я забыл.