Булан нахмурил свои лохматые брови, когда сын его Багор, встревоженный и запыхавшийся, пришел докладывать об обстановке на болоте. Хвост Багора быстро бил из стороны в сторону, мелькая красной с синими оттенками кисточкой. Точно такая же кисточка была у бабушки Багора.
– Отец! Я бежал изо всех лап, ибо стало мне известно печальное. Снова человека я нашел убиенного, следы проделок Ауки, будь она неладна!
– Аука? Она вновь напала на человека?
– Отец, юноша был утоплен, голова изуродована, а нога сломана и с кровавыми следами когтей. Ни один другой зверь не мог такое сотворить!
Булан задумался. Аука – кровожадный дух, живущий на их болоте. Аука не гнушалась нападать ни на кого: могла утопить путника, перерезать когтями горло какому-нибудь шишоку, измучить животное до смерти. Делала она это не постоянно, лишь по настроению. Ей не нужно было охотиться, чтобы выжить. Ауке нравилось убивать, запах крови ее пленял и дурманил, крики жертвы приводили в неистовый восторг и она с упоением мучила любого попавшегося.
Если так пойдет и дальше, то не исключено, что люди решатся убить загадочного монстра. Одно дело запугивать людей, чтобы они не возвращались, но совсем другое – убивать их. Булан и сам не любил людей, доводил путников до ужаса, так, что они бежали из болота куда глаза глядят… но никогда не убивал. Человек должен уходить с миром, а убийство – крайняя мера для выживания. Недоброжелательность болота порождает страх перед ним, но за убийством следует месть. Это древний закон, который был столь же применим и к сегодняшнему дню. Насилие порождает еще большее насилие. Если люди придут с оружием на болото, то пострадает множество невинных существ, в том числе, прольётся кровь шишоков.
Аука никому не нравилась. А семья Бурых ее терпеть не могла. Это существо позволяло себе разрушать природу болота, убивать его существ ради прихоти, а не по надобности.
– Так не пойдёт. Я, как один из самых могущественных существ болота, не могу стоять в стороне, поджав хвост. Я не беззащитный зверёк без магии! Чем больше сила моя, тем больше мои обязанности, тем больше я должен этому болоту. И ты, сын мой. Тебе было суждено родиться именно шишоком Бурым, а значит, на твоих плечах тоже лежит ответственность перед водами этого болота, перед деревьями его, животными.
– Я понимаю, но что мы можем сделать? Аука сильнее нас с тобой!
Булан погрузился в думы глубокие.
– Думаю, нам следует обратиться за помощью твоего дяди, – проговорил Булан с ухмылкой на лице, – таких как у него способностей к убеждению я еще не видел. С его талантом мы наберём себе помощников!
Болкат, младший брат Булана, выслушал своих родственников, согласившись с тем, что поведение Ауки стоит пресечь. Он скептически относился к рискованному желанию прогнать монстра, собрав жителей болота вместе.
– Она опасна, вдруг кто-то пострадает?
– Только лишь совместными усилиями получится одолеть монстра. Ты думаешь, что сила ее настолько велика, что даже собравшись мы с ней не сможем совладать?
– Я не знаю. Все боятся её и даже думать до селе не могли, чтобы сопротивляться. Она вызывает у всех ужас. Все, на кого она нападала, погибли.
– Я считаю, пострадает гораздо больше, если мы ничего не предпримем.
– А как мы найдем ее? – вдруг встрял Багор.
Булан и Болкат оба посмотрели на юного шишока.
– Ну, она же невидима, когда спит, как же мы поймем, где она находится?
– Она во время сна силы из земли черпает. Деревья поблизости сохнуть и гнить начинают. Так мы ее и обнаружим.
Аука дремала после замечательного пира. Кровь последнего мальца была вкусна, истинный деликатес. Выпила она совсем чу-чуть, чтобы не привыкнуть к ней, не утратить вкус к менее сладостной. После того, как она попробовала человечину, Аука не хотела отказывать себе в таком удовольствии, надеялась, что ее жертву вскоре отправятся искать. На губах ее до сих пор были темные, засохшие следы.
– Аука! Покажись, потолковать с тобой надо! – мерзко пропищал какой-то шишок.
- Ух вы какие наглые, – прошипела Аука.