Пришло время высаживаться.
Мирович слез сам и помог встать на землю Ивану. Он потрепал лошадь по гриве. Если ей было хорошо у тех бандитов, то она к ним обязательно вернётся, Василий это знал наверняка. Конь – умное существо, сильное, способное тянуть на себе человека и дополнительный груз. На войне и в миру без них никуда. Они работают в полях, возят кареты и телеги, их же используют и солдаты. Василий всегда испытывал к ним уважение. Посмотришь им в глаза, а в них отражается их сознание. Пусть, не такое сложное, как человеческое, но живое, разумное. В Тобольске кто-то из соседей сравнивал их с не взрослеющими щенками: всегда им нужно играть, бегать, резвиться, даже шутить они умеют. Пятисоткилограммовые щенки, всего-навсего.
Лошадь была уже уставшей с дороги, ей требовался отдых.
Невольно, Василий вспомнил Ирика с таким же умным взглядом.
Мирович крепко стиснул зубы, почувствовав ком в горле.
– Прощай, – напоследок сказал он.
Ксана заламывала себе руки. В голове быстро летели мысли: «А вдруг их не примут старообрядцы? Куда идти тогда, что делать, где скрываться? Как рассказать Златке про Багрика? А что с Иваном? Неужели это она неправильно все сделала?».
Она взглянула на Ивана. Челюсть была сжата, после травмы он не говорил ни слова.
Ксана начинала замерзать.
– Так, – сказала она, в первую очередь для самой себя, пытаясь переключить свои мысли, – мы уже рядом. В этом месте течет множество рек, поэтому так зябко. Люди тут живут добрые, но мы гости опасные…
– Ничего. Не примут – что-нибудь придумаем, – подбодрила ее Златка.
Василий коротко кивнул в знак согласия.
Ксана пошла вперед, все больше и больше узнавая дорогу. Когда-то давно она здесь уже была, быть может, десятки лет назад. Этого точно она не могла вспомнить. Однако ей знакомы были эти деревья, эти камни и кочки.
Пробираясь сквозь деревья, она слышала чьи-то негромкие голоса. Деревня была уже рядом.
Выходя из лесных зарослей она увидела бревенчатые дома. Возле одного из них стояла юная девица, которая что-то заканчивала делать во дворе и уже собиралась домой. Она резко повернулась, услышав приближающуюся Ксану и шедших за ней Василия с Иваном.
Святослава с нежностью и заботой гладила своего старенького волка по кличке Рёв. Это был детёныш волчицы Авы, который с самого дня своего рождения успел привыкнуть к женщине. Он, как и его мама, прожил очень долгую для волка жизнь. Теперь Рёв пришел к ней, чтобы провести свои последние недели, а может, и дни жизни.
В небе уже появилась из-за тучи первая звезда. Ветер скользнул по двору.
В деревне поднялся несвойственный для этого времени шум. Хлопали двери, раздавался топот ног, зажигали огни сальных свечей. Рёв тяжело поднял веки, взглянув на происходящее за забором.
Святослава тихо поднялась, подойдя к калитке, отперла ее.
Соседские детишки бежали к толпе, но их остановил старший брат:
– А ну! Идите домой.
– Никита, что происходит? – спросила Святослава.
– А, это вы, – произнес юноша, – сам разобраться в шумихе хочу.
Она взглянула туда, куда все шли. Жители деревни кого-то обступали. Видимо, пришедшего путника. Так чего же такой шум разводить? Иль случилось что-то неладное?
– А кто это с ней?
– Безопасно ли их впускать?
– Что с ними случилось?
– Ужас какой, что это за тварь?
Подойдя к толпе, Святослава с трудом разглядела двух мужчин в дранном тряпье. Тот, что моложе, был совсем худ. Грязные рыжие волосы, бородка клочьями, большие, словно детские, глаза. Одет был в какую-то коричневого цвета рубаху. В одежде черноволосого мужчины узнавалась военная форма, вот только вся она была покрыта пылью, грязью, испачкана в крови, один рукав разорван. После Святослава уже не сумела углядеть что-то ещё – весь обзор перекрыл здоровяк Анфим, стоящий впереди.
Послышался голос главы поселения – Феофана Евдокимовича – уставший, но твердый:
– Ксана, я тебя знаю, помню. Но что это за существо у тебя на плечах? Что за оборванцы с тобой? Разбойники? Позовите уже кто-нибудь Святославу, наконец!
– Я не существо! Меня зовут Златка! – обидевшись, пропищала Златка.
– Нет, Феофан Евдокимович, не разбойники они! Это мои друзья, я вместе с ними.
Из груди Святославы вырвался радостный возглас, когда она услышала имя Ксаны. Теперь же она пыталась пройти сквозь толпу:
– Ксана! Ксан!
Тут же все жители деревни стали расступаться, пропуская ее вперёд.
Святослава увидела ее, свою горячо любимую внучку. Совсем уже взрослая, потрепанная после очень долгого странствия. Святослава тут же обняла ее.