«Екатерина II,
Со всей скромностью обращаюсь к Вам, Ваше императорское Величество, незаконная правительница Российской империи и самопровозглашённая монархиня, с важным известием. Мои усердные старания по избавлению Ивана VI от оков вызваны не только стремлением к справедливости, но и глубоким интересом к политическим делам нашей страны. Иван VI, как законный наследник престола, обладает правом на царство. Желаю, чтобы Вы поняли сей факт, что у меня имеются сведения и возможности, способные повлиять на политическую обстановку в стране. Иван VI может стать ключом к переменам, и я готов воспользоваться этим в своих интересах. Глубочайше надеюсь, что Вы примете мое послание с должным вниманием. Я готов вести обсуждение возможных действий, приносящих пользу как Вам, так и мне.
С уважением,
не ваш подданный
Василий Мирович».
Императрица приказала всем оставить ее одну во время прочтения письма. Когда та дошла до момента «с уважением, не ваш подданный», гнев заполнил сердце Екатерины II. Затем письмо быстро вспыхнуло алым пламенем, оставшись пеплом на ее руках. Императрица была в гневе и недоумении. Екатерина была умна, образованна и амбициозна, пусть и немка. А собственно, какая разница, что она немка? Вот Рюрик. Говорят, он тоже не был русским. И она, как и все правители до нее, боялась Ивана VI. Боялась, что его имя станет знаменем для восстаний и мятежей.
Мирович был в странном месте. Что-то среднее между реальностью и сном. Он чувствовал холод осеннего Петербурга. Его поймали. В ночь с 4 по 5 июля Васильев и Чекин закололи узника №1, после чего сдались в плен. Сенат приговорил Василия к казни. Несколько его солдат специально совершили преступления, чтобы быть в этот момент со своим подпоручиком. Быть казненными вместе с ним. Душа Мировича разрывалась от такой верности.
Сытнинская площадь. Палач. Василий старается держаться достойно, но тело его не слушается. Он дрожит. Не может унять свою дрожь. Как же так, неужели снова неудача, неужели он покроет себя славой своего отца и деда?
Его четвертовали.
Василий резко проснулся в холодном поту. Нет, сейчас не осенний Петербург. Сейчас июль и он спас Ивана VI.
С минуту он сидел, глядя в пустоту. Рядом лежал Иван, спал. Василию надо придумать, какой урок магии провести своему новому ученику.
Сердце Василия бешено колотилось. Он чувствовал, как лютый страх отступает, сменяясь непонятным, почти забытым чувством – надеждой. Во сне, в том кошмаре, который преследовал его с самого детства, все заканчивалось плахой. Неудача, клеймо предателя родины, казнь. Но реальность оказалась иной. Он спас Ивана, вырвал его из лап смерти, из цепких когтей прошлого. Теперь у них обоих появился шанс.
Василий осторожно поднялся, стараясь не разбудить Ивана. Каждый мускул болел, напоминая о вчерашнем. План был дерзким, безумным, но он сработал. Он отвел взгляд от мирно спящего юноши и посмотрел на свои руки. Они слегка дрожали. Не от страха, а от переполнявшей его магии. Да, он не ошибся тогда. Как хорошо это было осознавать сейчас. Все эти видения, сны, непонятные предчувствия – это не было безумием. Магия выбрала его в детстве, поддерживала в юношестве, а теперь помогает и сейчас. Магия выбрала его, как когда-то выбрала его предков. И теперь у него достаточно сил, чтобы защищать Ивана, чтобы изменить ход истории, чтобы начать его обучение. А ведь Иван станет гораздо сильнее, чем Василий.
Мирович видел в людях магию. В ком-то она пульсировала тоненькой струйкой, в ком-то ее не было совсем. В его отце она была слабая и потухшая. Возможно, Василия ждет в будущем то же самое. Но не сейчас. Сейчас он вобрал силы из очень сильного чувства. Маг черпал силы из ликования, ведь план по спасению узника сработал.
Мирович помнил, как в детстве, когда ему было 6 или 7 лет, его отец показал диковинный фокус, во время которого пламя в печи обретало очертания различных животных. Василия учил магии именно отец. Сейчас эти воспоминания обретали более четкие очертания. Тренировались они, когда Василию исполнилось 12. Выходили в поле, когда никто не видел. Но магия Василия тогда была не больше, чем баловство. Сейчас он стал могущественнее. Интересно, а насколько сильны маги рода Романовых?