Башмачник будто прочитал мысли Большакова и озвучил их вслух:
- Ветер настолько сильный, что мы уже почти не двигаемся. Запорем движок, дамочка.
Чтобы его услышали, приходилось орать.
- Попробуй еще немного,- неуверенно крикнула в ответ Алиса. Она и сама все прекрасно понимала, но не хотела сдаваться.
- Бессмысленно. Без мощного усилителя нам не прорваться через Проход. В самом узком месте ветер будет гораздо сильнее, а до него еще нужно добраться… О себе не думаешь, ребенка пожалей!
Алиса искоса взглянула на съежившуюся Майку и едва различима сказала:
- Поворачивай!
Башмачник поторопился выполнить ее приказ, и машину едва не перевернуло. Испугались все: Майка завизжала, ее поддержала Алиса, а потом забасили мужики. Каким-то чудом Башмачнику удалось выровнять внедорожник, он прекратил маневр и отпустил тормоз.
На первый взгляд ничего не происходило. И только взглянув на карту навигатора Тим понял, что они катятся назад. Проход выдувал их назад, возвращая то, что принадлежало Отстойнику.
Огорченная неудачей Алиса, прикусив нижнюю губу, смотрела в окно. Майка расслабилась и даже заболтала ногами. Башмачник тоже успокоился и после титанического напряжения прилагал минимальные усилия для того, чтобы удерживать машину ровно и не дать ей разогнаться. А Тим только сейчас заметил, как крепко он вцепился в подлокотники – так, что пальцы свело судорогой.
Когда машину перестало колбасить, водитель аккуратно развернулся и постепенно увеличил обороты. Через пять минут ветер за бортом начал стихать, тьма отступила, скрежет песка сошел на нет. А когда Долина Бурь осталась позади, Башмачник остановил тачку и вывалился наружу.
Ноги едва его держали.
К нему присоединился Тим, а потом и все остальные.
Абразив капитально ошкурил корпус, содрав почти всю защитную краску. Башмачник добрался до места повреждения и, поковырявшись в дыре, высыпал горсть песка, набившегося в отверстие. Взглянув на Алису, он недовольно покачал головой. Девушка виновато отвела взгляд, а потом посмотрела на Тима:
- Где, ты говоришь, обосновался Сан Саныч?
- В поселении Тора.
- Ты знаешь, где это?- спросила девушка Башмачника.
Тот кивнул.
- Поехали…
Несмотря на странности мирка под названием Отстойник 24, физические законы в нем соблюдались. Поэтому, как ни казался Большакову этот день бесконечным, он все же подошел к концу. И случилось этого до того, как машина успела добраться до пункта назначения.
А немногим раньше Алиса нарушила повисшую в салоне тишину печальным вздохом:
- Есть хочется.
- Посмотри в ящике, что под ногами,- посоветовал ей Башмачник.- Там должно быть что-нибудь.
Ящиком он назвал встроенный бокс, располагавшийся между передними сидениями. Порывшись в нем, Алиса выудила уже знакомый Тиму сухпай. Помимо консервов там были какие-то сухарики, орешки и даже десерт, который девушка передала Майке.
- Будете?- предложила Алиса мужчинам.
Тим взял упаковку орешков. По крайней мере, этот продукт выглядел, как орешки, но вкус у ядрышек был своеобразный. Первый съеденный «орешек» вызвал недоумение, второй снисходительность, а потом Тимофей не заметил, как опустела небольшая упаковка. Впрочем, продукт оказался сытным. Тим запил «орешки» из кочевавшей из рук в руки фляжки чем-то, похожим на компот, и его потянуло в сон.
Алиса отдала предпочтение консервам, Майка перепачкалась кремом, но выглядела счастливой. Башмачник отказался от еды. Несмотря на то, что все свои тревоги он пытался держать в себе, было видно, как он переживает. Еще бы, налаженная жизнь, пусть она и была далека от идеала, покатилась ко всем чертям. В одночасье он стал предателем, врагом сильных мира сего. Хоть он и сомневался в том, что им удастся прорваться через Проход с наскоку, но слабая надежда все же была. А что теперь?
Когда Майка добила свою порцию, Алиса заботливо вытерла ей мордочку, после чего девочка прижалась к ней и быстро уснула.
- За все время она не произнесла ни одного слова,- тихо заметила девушка, гладя Майку по голове.
- Она… не разговаривает.
- Бедняжка,- вздохнула Алиса.
Тим промолчал. Вскоре он заметил, что и Алиса закемарила. Любо-дорого было смотреть на сидевших в обнимку на заднем сидении девчонок. Тимофей глядел в окно, за которым быстро сгущались сумерки и впервые за все время пребывания в мирах, созданных Доброжелателем, чувствует себя счастливым несмотря ни на что. И очень хотелось, чтобы это чувство не покидало, а день продолжался бесконечно.