Позади возникло столпотворение. Монстр-переросток так и не понял, куда подевался его противник, когда на него вылетела целая орда собратьев. Он выразил свое недовольство знакомым ревом, от которого волосы зашевелились на голове. Что было потом, Тим не узнал, так как не стал задерживаться на месте, продолжил бег.
Желание спастись, уцелеть, пережить превалировало над всем остальным, поэтому противненькая мысль о том, что все бессмысленно, пробивалась сквозь надежду корявым ростком неторопливо и неприметно. Росток пускал воздушные корешки, опутывая варианты несбыточного и душа их в зародыше. И вот уже на месте надежды начал появляться страх, источавший миазмы безысходности.
Тим бежал, не оглядываясь. Не к чему, если слух и без того улавливал топот, рычание, клацанье, скрежет, ненависть. Иногда ему приходилось стрелять, и чем дальше, тем чаще. Когда закончились снаряженные магазины, он начал загонять в пулеприемник одиночные патроны, стрелял и тут же перезаряжался. Делать это на бегу было неудобно, поэтому неудивительно, что некоторые патроны выскальзывали из дрожащих пальцев и падали на землю. Как ни остро было желание остановиться и подобрать драгоценные боеприпасы, Тимофей бежал дальше. Но вот патроны закончились. Ружье отлетело в сторону, Тим сорвал со спины лук. То, что стрелы серьезно уступают картечи в бронебойности, он понял уже после первого выстрела, когда стрела, шаркнув по прочной нагрудной пластине появившегося на пути монстра с жалобным визгом срикошетила в сторону. Тим лишь чудом увернулся от его когтей и юркнул в тесный проход между двух сходящихся скал. Чудовище последовало за ним и вскоре застряло. Оно все еще пыталось дотянуться до Тимофея, выпрастывая вперед когтистую лапу, но Большаков протискивался все дальше. Пока не вывалился в просторный зал с теряющимся в темноте потолком. Из преследовавшего его монстра получилось замечательная пробка, и погоня отстала.
Но отдышаться Тиму не дали. Уже спустя несколько секунд обнадеживающую тишину нарушило знакомое шуршание. И хотя Тим не видел всего, но воображение порождало картину того, как десятки, если не сотни, чудовищ спускаются по стенам, окружая Большакова со всех сторон. А вот, собственно, и они – мутанты различных форм и размеров, цепляясь за неровности на стенах, начали спускаться на пол. Некоторые просто прыгали вниз, ловко приземляясь на лапы. Прижимаясь к земле, они начали приближаться к Тимофею. Они шипели, урчали, скалили пасти и не скрывали своих намерений.
Тим вскинул лук. Потом, немного подумав, схватился за тесак, взмахнул им, рассекая воздух и собираясь подороже продать свою жизнь.
И тут из темноты раздался грозный клекот. Прищурившись, Большаков разглядел в сумерках несколько рослых фигур. Они не спеша приближались. Вот они вышли на свет и остановились, разглядывая чужака. Трое были похожи на закованных в латы рыцарей – огромные, сильные, бронированные, ощетинившиеся шипами. Четвертый выглядел скромнее, но, судя по тому, как он держался, и по тому, как подобострастно ползали у его ног и даже ластились монстры низших категорий, он и был здесь старшим. Внешне он больше напоминал Кокора, нежели охранявших его и полностью мутировавших тварей.
Тим в третий раз сменил оружие, направив на важного мутанта Большой Бум.
Глава 10
- Так-так-так, кого к нам на этот раз прислал неугомонный Зу?- протянул мутант рычащим басом и пристально прищурил глаза.- Ага! Легенда! Что-то я тебя не помню. Новенький что ли?
Урод говорил разборчиво и складно, чем еще больше напоминал Кокора. Может, это и был тот самый Мелис, которого бросили на дно шахты, который выжил, и, судя по всему, мутировал? Но мутировал, так сказать, аккуратно, сохранив разум и в чем-то человеческое достоинство… Кстати, о достоинстве. Мутант не носил одежды – скорее всего она просто не сохранилась, и некоторые анатомические особенности – сильнее всего в области груди – опровергали смелое предположение Тимофея. Перед ним – вне всякого сомнения! – была баба. Да, страшная, как ядерная война, но все-таки женщина.