«Георг Дризен, 47 лет, родился в Трире. Родители — католики. Вдовец. Образование: четыре класса реальной гимназии, затем — школа для взрослых. Профессии: автослесарь, заведующий мастерской, управляющий хозяйством, портье в гостинице (до этого четыре года — без работы) и наконец коммерсант (сначала — галантерейных товаров, потом — алкогольных напитков). Его жена и двое детей погибли во время авиационного налета на Ханау, где он жил до 1942 года. В последнее время Дризен поддерживал знакомство с сорокалетней акушеркой из Битбурга. У Дризена был брат, которого замучили нацисты».
— Это все? — Вальтер Шель захлопнул свой блокнот и встал. — Подходящий человек для нас. За что нацисты убили его брата?
Я незаметно бросил взгляд в сторону Сильвио, который с совершенно безразличным видом сравнивал свою карту с крупномасштабной картой, висевшей на стене.
— Не знаю, — ответил я. — А что, разве фашистам нужна особая причина, чтобы расправиться с кем-нибудь? Может быть, расовый вопрос?
— Было бы очень интересно выяснить это, — сказал Вальтер. — Ты ведь знаешь, майор всегда благодарен за малейший клочок информации. Да и, в конце концов, нужно знать, с кем имеешь дело, не так ли?
— Если узнаю, скажу, — заверил я Вальтера.
Он взял свои карандаши, погасил сигарету и вышел. Я углубился в работу. Сильвио некоторое время молчал, затем подошел к своему столу и вытащил бутылку коньяку. Открывая ее, он тихо проговорил:
— Занятно. Сержант Петр Градец — доносчик. Нужно теперь быть осторожным с тобой.
— Если ты хочешь знать, я честно сказал Георгу, зачем меня к нему приставили и что все сведения о нем подшиваются к его личному делу. А мне он может доверять…
— Ах вот как! — Сильвио нагло засмеялся. — Дело обстоит гораздо хуже, чем я думал. Сержант Петр Градец вовсе не доносчик, он просто-напросто заодно с противником! Пожалуйста, не горячись! Если трезво рассудить, Георг Дризен — враг, а сержант Петр Градец советует ему, про что говорить, а про что умолчать. Прочтите еще раз устав, сержант! За такие дела дают…
Я разозлился:
— Другими словами, ты сам доносчик и получил задание следить за мной!
— Как доносчика меня сейчас бы сразу безвозвратно уволили, — спокойно сказал Сильвио, которого никогда не покидало чувство юмора. — Настоящий доносчик пошел бы к Шонесси и доложил, что у перебежчика Дризена брат был депутатом от коммунистов в рейхстаге, а сержант Градец знал об этом, но, будучи заодно с Дризеном, умолчал.
— Откуда ты взял это?
— Петр, ты скотина, и для того чтобы стать разумным существом, тебе не хватает очень многого. Вот, читай!
Сильвио достал из своего кармана смятую бумажку. Это был обрывок сообщения, полученного по телетайпу, который ежедневно передавал нам депеши из нацистской Германии.
«…Среди вчерашних жертв англо-американского террористического налета на лагерь Заксенхаузен — бывший депутат от коммунистов в рейхстаге Лукаш Дризен, занимавшийся раньше общественными науками…»
Я с испугом посмотрел на Сильвио. Он широко и добродушно улыбался:
— Не бойся. Никто, кроме меня, этого не видел. Скуки ради я часто пускаю в ход эту чертову штуку. Иногда, как видишь, бывают интересные сообщения. Может быть, и про свою сестру когда-нибудь услышу. Глупо, правда? А я надеюсь…
Он взял зажигалку и сжег бумажную полоску.
— Скажи откровенно, Петр, почему ты не хочешь, чтобы здесь узнали историю Лукаша Дризена? Ты не доверяешь своему начальству? Ведь вы оба, я имею в виду тебя и папашу Шонесси, заинтересованы, чтобы Гитлер и фашисты были разбиты. И вдруг ты начинаешь что-то скрывать от союзников?
Сильвио попал в точку. Почему я почти инстинктивно посоветовал Георгу умолчать о смерти Лукаша Дризена? Почему я ничего об этом не сказал Шонесси? Еще месяц назад мне бы это и в голову не пришло.
Но прежде чем я успел ответить, Сильвио спокойно подошел к двери и рванул ее на себя.
— Добрый вечер, капитан, — сказал он с наигранным радушием.
На пороге стоял капитан Дрюз.
От столь внезапного разоблачения капитан растерялся. Но тут взгляд его упал на бутылку коньяку на столе Сильвио.
— Господа сержанты… — начал капитан Дрюз неприятным, начальственным тоном.
Сильвио моментально нашел выход из создавшегося положения: