— Нет, у меня память не настолько хорошая, ты права, — я бросил ручку рядом с фонендоскопом. — К тому же, если дело дойдёт до дисциплинарной комиссии, эти записи будут моим единственным доказательством того, что я не олень и всё делал правильно.
— Ну вот видите, у вас уже получается, — Оксана широко улыбнулась. — Да не волнуйтесь. Сегодня немного народу. Записано семнадцать человек. По неотложке ещё пять-шесть придут, не больше.
— И это немного⁈ — вырвалось у меня непроизвольно.
— Конечно, — она пожала плечами. — У нас, как ни крути, центр куста. Только в самом Аввакумово проживает около четырёх тысяч человек, плюс ещё округу нужно учитывать. Давно уже вопрос поднимается о втором фельдшере в амбулаторию, да никто ехать сюда не хочет. О постоянном враче и не мечтаем даже.
Я моргнул и посмотрел на окно. Почему-то даже не думал, что в Аввакумово столько людей проживает. Да и откуда мне было знать? Экскурсию по посёлку мне никто не проводил, а сам я только маршрут от дома до работы знаю. Ну и ещё дом, где местный глава поселения живёт.
Идея сбежать отсюда к такой-то матери вернулась с новой силой и становилась навязчивой. Оксана смотрела на меня сочувственно некоторое время, но, кинув взгляд на часы, решительно поднялась со своего места.
— Ну что же, готовы? Я отрицательно помотал головой. — Отлично, тогда я приглашаю первого.
Медсестра сделала шаг к двери, но она в этот момент сама распахнулась, и в кабинет вполз на четвереньках мужик. Судя по всему, невысокий, довольно плотный, лет сорока на вид. Он дополз до стула для посетителей и навалился на него грудью, выдохнув сквозь стиснутые зубы: — Уф-ф… После чего поднял на меня глаза, в которых застыло страдальческое выражение, и довольно внятно проговорил: — Здрасте, доктор.
— А-э-э… — протянул я и посмотрел на Оксану. Та только руками развела и подошла к двери, закрывая её. Тогда я снова посмотрел на мужика и добавил: — Понятно. Как вас зовут?
— Николай я, Николай Васильевич, — ответил мужик, похоже, не собираясь подниматься.
— Николай Васильевич, вам там удобно? — спросил я, пытаясь понять, что здесь делают с сумасшедшими.
— Да как вам сказать, Денис Викторович, — ответил он неопределённо.
— Может быть, вы сядете на стул, и мы поговорим о том, что вас беспокоит? — я снова посмотрел на Оксану, которая стояла рядом с мужиком и хмурилась, сложив руки на груди.
— Не стоит, я лучше вот так постою, — Николай Васильевич стукнулся лбом о сиденье. И тут до меня дошло, что с ним происходит.
— Вы можете встать, Николай Васильевич?
— Нет, не могу. И разогнуться не могу, спину заклинило, чтоб её! Нинка моя уже и настойкой какой-то вонючей растирала, и песок горячий клала на поясницу, ничего не помогает, — пробубнил он.
— Надо было кирпич брать, — ответил я уверенно, вставая со стула. — Да с размаху.
— И что, помогло бы? — спросил Николай, но в его голосе прозвучало сомнение.
— Конечно, помогло бы, можете даже не сомневаться, — я присел на корточки рядом с ним и принялся пальпировать остистые отростки позвоночника. Когда дошёл до того места, где произошло «заклинивание», Николай Васильевич взвыл и даже попытался разогнуться. — Оксана, мы здесь обезболить сможем?
— Блокаду? — спросила она, и я, прикинув все за и против, неохотно кивнул. Правда, изначально я думал исключительно об обезболивающем уколе. Но блокада поможет явно быстрее. Чисто теоретически я знал, как она ставится, пора было на практике проверить.
— Давай с новокаином и гидрокортизоном, — ещё немного подумав, я принял решение. — Николай Васильевич, у вас аритмии нет?
— Чего у меня нет?
— Аритмии. Сердце не болит, не бьётся как попало? — переспросил я.
— Нет у Константинова аритмии, Денис Викторович, — вместо Николая ответила Оксана. — Он в прошлом месяце ЭКГ снимал на профилактическом осмотре.
— Это хорошо, — я обернулся и посмотрел на дверь в манипуляционную. — Та-ак. Похоже, Николай Васильевич туда даже заползти не сможет. Придётся здесь колоть.
— В качестве исключения можно и здесь, — немного подумав, ответила Оксана и скрылась за дверью в манипуляционную.
Вернулась она через пару минут. Медсестра поставила на стол лоток с уже набранными в шприцы растворами и принялась без слов освобождать от одежды спину Николая Васильевича. Оксана обильно смазала кожу спиртом, пока я надевал перчатки, и отошла к столу, взяв шприц в руку. Тут дверь распахнулась, и в кабинет заглянула одна из бабулек, сидевших в коридоре, когда я сюда пришёл.