— Дамет!
— Кроме него больше некому.
— Не Анант же, — грустно усмехнулся Энке.
Селена не знала, плакать ей или смеяться? Имя Дамет ей ничего не говорило. Она спросила робко:
— А кто ещё есть?
Братья начали перечислять. Энке называл имена, а Кастор комментировал:
— Аллун.
— Он в Сирии сейчас.
— Тифон.
— Не знаю где.
— Персефон.
— Он далеко.
— Зибанит.
— Ещё дальше.
— Гиртаб.
— Где-то на юге.
— Амин.
— Даже я не знаю, где прячется этот забияка.
— Асим.
— Этот близко.
— Ну, что красавица, узнала имя?
— Нет, первый раз слышу, — ответила Селена.
— Остались Дамет, Анес и Анант.
— Последний не может стать твоим супругом, — сказал Энке.
— Анес?
— Не думаю. Этот молчун себе и собаку не заведет, не то, что о женитьбе думать.
Братья произнесли хором:
— Сестра, имя твоего супруга — Дамет. С чем и поздравляем.
— Почему? — спросила принцесса еле слышно.
— Он из нас самый красивый.
— Да.
— И самый умный.
— Да.
— И самый... странный.
— Это тоже да.
— Вот ты и получила ответы на все вопросы. Кто ты и сама знаешь, кто твой супруг — уже известно, а раз так, то настало время для наших заданий, да Энке?
— Да, Кастор.
Братья снова открыли сумки, достали пергаменты, раскрыли их, встали друг против друга и начали читать:
— Венец на челе великана, — прочел Энке.
— Ключ от всех дверей, — копируя интонацию брата, продолжил Кастор.
— Раз в год врачует сердечные раны.
— В полнолуние делает смелей.
— Опять?
— Опять.
— Тем проще.
— Однозначно!
Пираты присели на лавку и, глядя друг на друга, начали беседу, больше похожую на спор.
— В полнолуние делает смелей.
— Венец на челе великана.
— Икона, крест, оберег, фамильяр...
— Корона, обруч, заколка, терновник...
— ...талисман, амулет, тотем, молитва...
— ...шипы, иголки, шишак, шлем, забрало, зерцало...
— ...осиновый кол, святая вода, ладан, мирра, золото...
— ...роза, шиповник, омела, малинник, ежевика, крыжовник...
— ...то, что с иголками.
— ...или жжется.
— ...или кусается.
— ...или венчает.
— ...или возвышает.
— ...или наоборот ослабляет.
— ...ослабляет великана?
— ...поэтому венец.
— ...венец, да, венец.
— ...и в полночь смелее.
— ...не фамильяр, не молитва, ни икона, ни крест, ни святая вода, ни золото.
— ...и подобное.
— ...это — роза, шиповник, крыжовник.
— ...и подобное.
— ...потому что жжется и кусается.
— ...жжется и кусается.
— ...ключ от всех дверей.
— ...раз в год врачует сердечные раны.
— ...жжется и кусается.
— ...ключ от всех дверей.
— ...врачует.
— ...и кусает.
— ...открывает.
— ...открывает талисман, амулет.
— ...цветок папоротника.
— ...молитва и ладан.
— ...молитва и ладан?
— ...точно говорю.
— ...ты ещё свечи вспомни.
— ...а что? Из человеческого жира.
— ...перышко?
— ...да, пёрышко. Свечи не подходят.
— ...венец, ключ, сердце.
— ...рана, полночь.
— ...и пёрышко...
— ...и перышко...
— ...почему воск и жир не подходят?
— ...наоборот, подходят!
— ...а иголки, ключ?
— ...раз в год.
— ...раз в год — цветок папоротника.
— ...в точку.
— ...папоротник открывает все замки.
— ...и находит клады.
— ...врачует сердечные раны.
— ...венец?
— ...великан?
— ...какая связь?
— ...папоротник и великан.
— ...не вижу связи.
— ...и я тоже.
— ...цветок папоротника внизу.
— ...и не корона.
— ...и не венец.
— ...но близко.
— ...очень даже.
Братья встали и пошли вдоль стеллажей. Они продолжали громко говорить, предлагая и громко отвергая доводы друг друга. До Селены доносились слова: пёрышко, клад, золото, оберег, талисман, папоротник, крыжовник, великан, но скоро всё стихло.
Девушка осталась одна.
— И правильно, зачем им собеседница, когда есть собеседник?
Принцесса, повинуясь самому естественному чувству — любопытству — подошла к столу, на котором стояли две оставленные братьями шкатулки. Ей хотелось просто постоять рядом, рассмотреть узоры на крышках, однако Селена не успела моргнуть, как эти шкатулки открылись. Кто их открыл — загадка.
Перед девушкой на черном (у Энке) и красном (у Кастора) шелке лежали малюсенькие стеклянные пузыречки, горошины и перышки. Селена сначала склонилась над красным шелком. От пузырька, горошины и пёрышка пахло приятно. Ей хотелось вдыхать этот аромат снова и снова. И так бы Селена и сделала, но девушке захотелось почувствовать аромат соседней шкатулки. Она склонилась над черным шелком, и вдруг разум принцессы вспыхнул — настолько резким и неприятным был запах. Она отшатнулась. Исчезла сонливость, испарилась истома, во рту пересохло и начало пощипывать в носу.